– Ничего страшного, я немного разбираюсь, по крайней мере, в самых распространенных. Сейчас, мне кажется, сухо, грибов мало будет, но мы все равно на днях прогуляемся, может быть, найдем что-нибудь…
***
Еще раз, по возвращению, прогулялись к халупе Степана, опять никого не застали.
Дразнил Асю, в шутку предлагая в баню идти вместе. Она в ответ смущенно улыбалась, ее щеки покрывались легким румянцем, что ответить не находила. Пожалел ее, не стал долго мучить, предложил идти первой, она согласилась.
Около часа Аси не было, а может и дольше (время не засек), я уж начал волноваться за нее, да и, откровенно говоря, страшно было оставаться в доме одному; переживал, как же она сама одна будет, в то время как я уйду мыться.
Уже совсем стемнело, когда Ася, наконец-таки, вернулась.
– Ну что, готов? – с порога она обратилась ко мне, бодрая, розоволицая, с мокрыми волосами.
– Почти, сейчас, одну секунду…
Схватил заранее подготовленное белье и банные принадлежности, сложенные в пакет, накинул куртку, вышел. Ася проследовала за мной.
– А ты куда? – удивился я, – Неужели все-таки решила мне компанию составить?
– Размечтался! – несколько, как мне показалось, раздраженно ответила она, – Я одна в этом доме не останусь, пойду к Трофимовне, лясы с ней поточу. А ты звони, как закончишь…
Я в бане оказался впервые в жизни. Долго разбирался с устройством всего, измазался в саже; несколько раз ошпаривался, ударялся головой о потолок; трижды выходил в предбанник, чтоб остыть, так как сердце от перегрева начинало бешено колотиться, казалось вот-вот – и не выдержит, взорвется, разлетевшись на ошметки, или просто что-то в нем сломается, заглохнет. Когда закончил, оделся и вышел на улицу, я испытал просто невероятную радость и облегчение, но не благодаря перенесенной процедуре, а от осознания того, что наконец-таки все закончилось; то ощущение можно сравнить с тем, что испытывает студент, только что сдавший серьезный экзамен.
Вызвал Асю по телефону, пошли вместе домой.
– Ну как баня? – спросила она меня.
– Говно, – ответил я то, что первое пришло на ум.
– В принципе, так и есть, – засмеявшись, согласилась она с моим радикальным утверждением, – Не прогрелась еще, ее с самого утра нужно было начинать топить.
Я промолчал…
– Печенье, кстати, мыши все съели, – сообщил я Асе, разогревавшей остатки вчерашнего супа, – То, что я вчера им оставлял. Нужно будет еще дать. Может, наедятся и спать будут.
– Может быть, – задумчиво произнесла Ася.
– Завтра, я так понимаю, в Курганы поедем, да? – поинтересовался я.
– Да, попробуем отыскать бывшего директора школы и вдову Андрея Григорьевича по возможности. Поэтому, сейчас поедим, чая вмажем – и спать. Как, кстати, твое здоровье?
– Почти что хорошо, – ответил я, – Сейчас, на вечер, совсем немного температура поднялась, но это ерунда. Выпью для профилактики таблетку на ночь, завтра буду как новенький…
Поели, чая попили, зубы почистили; перед тем, как ложиться, я еще раз сходил на улицу, покурил, посетил отхожее место. Вернулся в дом, Ася уже была в палатке.
«Вот, блин, – думал я, растерянно топчась на месте, – И где же мне сегодня спать?»
Принюхался: в доме по-прежнему ощущался легкий запах чего-то кисло-сладкого; и насекомые все также стучались о тусклую лампочку; холодильник завершил очередной цикл работы, временно прервал свое монотонное гудение, издав громкий щелчок, отдавшийся в деревянный пол. Воцарилась почти гробовая тишина, только неугомонные мотыльки тихо-тихо шуршали под потолком, да время от времени цикады начинали стрекотать на улице так, что в доме было слышно…
– Ну где ты там? – раздался Асин голос из палатки, я вздрогнул от неожиданности, – Долго мне тебя ждать? Или ты опять где попало спать удумал?
– Сейчас иду, – ответил я.
– Только свет не выключай!
Подошел к палатке, снял домашнюю обувь, влез в нее кое-как…
Ася лежала на спине, уставившись в экран телефона, на середине матраса, укрывшаяся спальником; два других были свернуты и убраны в чехлы, один находился у Аси под головой в качестве подушки, второй лежал сбоку от нее. Получилось, что мне пришлось бы или уж очень плотно к ней прижаться, чтоб уместиться на матрасе, или лечь сбоку от него, на голый пол, как сделал в прошлую ночь первоначально; вот только чем укрываться и что под себя стелить, когда Ася заняла оба спальника, а второй зачем-то собрала. В общем, растерялся я, замер на десяток секунд, стоя в позе рака.