После обеда друзья, все вместе, впали в дрёму и адекватно реагировать на происходящее смогли часа через два, когда княжеские дружинники стали надевать сапоги и менять портянки, что бы ноги не натереть старыми.
Проблему поставил Арсений,
– Вино как понесём?
Все задумались, нести две бочки до Новгорода им самим ну никак не хотелось. Был еще выход, остаться здесь и через неделю вернуться в Новгород. Но подводить Арсения уже обещавшему князю, причастие красным вином, по возвращению из похода, тоже не хотелось.
–Тут без Пелгусия не обойтись,– сказал Василий,– пойду, поищу его.
Пелгусий нашёлся быстро, он ждал на берегу, когда Василий вернёт ему его сковороды.
Вася, подойдя к нему и как бы невзначай спросил,
– Ты ли видел Бориса и Глеба перед битвой?
Дак, да, – ответил Пелгусий, однако увидя сомнения во взгляде Василия.
Пелгусий начал с жаром доказывать Василию истинность своего видения. Василий выдержал всего несколько минут пелгусиевской скороговорки, где речь часто перерывалась возгласами и решительными движениями рук.
–Я то тебе поверю, но проверить надо, не наваждение ли это было. Бесы, они знаешь какие хитрые. Надо к владыке идти, – поставил в известность аборигена Василий.
– Дык, так, я схожу. Да.
– А, ну если, сам сможешь-то, иди. Только когда дойдёшь-то? В следующую пятницу или к Рождеству, когда владыка всех, и убогих тоже благословляет,– ответил Вася.
Пелгусий после этих слов напрягся, он был вынужден признать, что собеседник был прав. Самому ему до владыки не добраться. Сначала нужно было обрисовать всё, что он видел своему попу, который в свою очередь доложит, если сочтет, нужным, владыке на первом же празднике, когда священники поздравляют владыку. Ранее Рождества никак не получается. Пелгусий молчал, обдумывая своё положение. Положение было-то не ахти, какое хорошее, это ведь сейчас князь ему поверил, а вот в Новгороде как? Если вдруг у владыки Спиридона сомнения возникнут, то Пелгусию грозил допрос со всеми вытекающими последствиями, а точнее свиданием с посадскими детьми – дознавателями – людьми, как известно не очень добрыми. Василий терпеливо ждал.
–Так помоги, – попросил Пелгусий.
–Хорошо, к владыке, вне очереди, проведу, но помоги и ты нам. Мы вино Владыке несем, люди нужны, дай своих сыновей, и наследующий день после возвращения владыку увидишь. Слово даю, на кресте клянусь.
Пелгусий, выслушав Василия, на слово ему не поверил, лишь, после того как Арсений подтвердил крепость клятв, позвал своих людей, приказал им бочки нести, под присмотром людей княжьих.
Сытые и довольные друзья не спеша, заняли свои места в середине полка и не торопясь, пошли вместе с войском в сторону Новгорода. С князем они встречались только на роздыхе, травили ему байки,– Чтоб князь от одиночества не озверел,– пояснял Василий. Так и шли спокойно, и размеренно до самого Волхова.
Подойдя к Волхову войско, было встречено детьми посадскими во главе с посадником Озарием Феофелактовичем, который в первой же беседе с князем осведомился, какая будет его доля, за то, что он долю новгородской казны в Новгород привезёт. Александр Ярославич отправил его выяснять этот вопрос к Гавриле Олексичу, Сбыславу Якуновичу и Миши Прушанину– знатным новгородцам, чем сильно огорчил посадника. После краткого совещания с гражданами Новгорода посадник, не солоно хлебавши, отбыл в Новгород готовить праздничную встречу войску. Перед прощанием он попросил князя, чтобы тот взял на день или два к себе в дружину его маленького сына, – «пусть малой потешится». Князь дал добро, а ватажники Миши Прушанина быстро взявши под мышки посадника, посадили его в челн и дружно оттолкнули от берега. Попутный ветер наполнил парус, и было видно, как посадник на палубе стал устраивать себе место для отдыха.