И действительно, в последующие годы академический календарь заметно преобразился, стало разнообразней содержание, появились новые издания. Наряду с обычными календарями и месяцесловами начали, печатать: исторические и географические, дорожные и месяцесловы с наставлениями, для знати и служивых людей издавался «Придворный календарь» и «Адрес-Календарь». В них помещалась «роспись должностных лиц, список кавалеров всех российских орденов», с перечнем придворного штата. Об их популярности можно и следует судить, читая классические произведения прошлого. А. Пушкин в «Капитанской дочке» отмечает: «Батюшка у окна читал Придворный календарь, ежегодно им получаемый. Эта книга имела всегда сильное на него влияние: никогда не перечитывал он ее без особенного участия, и чтение это производило в нем всегда удивительное волнение желчи». В пьесе А. Грибоедова не без усмешки подмечено: «Все вышли в знать, все нынче важны, гляди-ка в адрес-календарь?!»
«Сохранить от едкости алчного времени»
Уже к концу XVIII столетия ранее выпущенные календари стали библиографической редкостью. С 1785 года, в течение восьми лет, Академия наук печатает под редакцией академика Н. Озерецковского десятитомное «Собрание сочинений, выбранных из месяцесловов на разные годы». В предисловии к первой части академик пояснил причину выхода в свет многотомного издания: «С самого того времени, с которого императорская академия наук бытие свое получила, главнейший предмет ее был распространять полезные знания в Российской Империи. Она всегда избирала к тому наудобнейшие способы, чему ясным служат доказательством повсегодные месяцесловы». Познавательные факты, открытия, исследования по истории, астрономии, географии и другим наукам, опубликованные в прошлых месяцесловах, послужили причиной тому, чтобы все это объединить в переиздании и тем самым сохранить для последующих поколений, «сохранить от едкости алчного времени».
Сибирским трактом и китайским караваном
Перед академией наук по мере развития календарного дела возникла проблема
распространения книг не только в обеих столицах, но и в провинциальных городах. По этому поводу в ноябре 1766 года в протоколе было записано: «В разные времена разсуждаемо было о продаже календарей и рассеянии их к удовольствию общества, пользе Академии по отдаленным городам». Для этой цели подготовили и разослали циркулярное письмо в губернии за подписью графа Орлова с пожеланием «вверить это дело за ручательством магистрата такому купцу, который не только в самом городе, но и в окрестных местах торги имеет». Не дожидаясь ответа, ученые увеличили тираж календарей и стали подумывать, как использовать для их реализации сибирский торговый тракт и даже китайский караван. Первые тропы с необычайным грузом пролегли в Архангельск, Воронеж, Казань, Киев, Астрахань, Нижний Новгород, Оренбург, Тобольск, Ярославль. С тех пор образовалась непрерывная связь Академии с губернскими городами, открылась новая возможность повсеместного просвещения россиян.
Полезные советы на каждый день
Академики зорко оберегали свой «календарный» приоритет и постановлением Правительственного Сената от 20 февраля 1780 года «О воспрещении всем типографиям печатать месяцесловы и другие книги, печатаемые в Академии наук» надежно и на долгие годы закрепили за собой это право. Однако находились предприимчивые, да и влиятельные лица, которые иногда в обход постановления, иногда с высочайшего ведома радовали читателей каким-нибудь неожиданным и своеобразным календарным сборником. Писатель и издатель Василий Григорьевич Рубан (1742–1795 гг.), в нынешнее время несколько забытый, в течение 18 лет исполнял должность секретаря могущественного князя Г. Потемкина. Он выпускал «Любопытный месяцеслов» на 1775, 1778, 1780 годы в Санкт-Петербурге и на 1776 год в Москве. Наряду с обычными календарными сведениями в них помещались, в частности, летопись исторических событий и изобретений, заметки об орденах и медалях, статьи о духовных иерархах, о государях, сведения по географии, астрономии и другим наукам.