— И? — Иван Дмитриевич вопросительно посмотрел на чиновника.
— Отвез он незнакомца до дома убитого, сговорился чтобы на следующее утро, извозчик ждал его у гостиницы «Демут», но сам не явился.
— Значит, стоит… — Путилин не успел закончить, как в дверь раздалась новая порция громкого стука. — Да, войдите.
Штабс-капитан явился вовремя.
— Значит, без новостей?
— Так точно.
Путилин протянул записку, принесенную надворным советником для прочтения. Окинув ее внимательным взглядом, Орлов вернул записку.
— Извините, Иван Дмитриевич, но как я понимаю, предстоит встреча с господином ротмистром.
— Совершенно верно. Расскажите, Иван Иванович, что удалось узнать.
Соловьев отчитался об извозчике, о гостинице «Демут», об Удельной и Шувалово.
— Я считаю, — после некоторого раздумья произнес Иван Дмитриевич, — в прошлый раз, Иван Иванович, вы производили обыск в квартире убитого.
— Да, верно.
— Теперь вас, Василий Михайлович, прошу провести там же повторный и свежим взглядом посмотреть на место жития господина Левовского и попытаться найти тайные места. — Путилин повернул голову к Соловьеву: — Это не от недоверия, а есть некоторые соображения по поводу службы Левовского. Вам же предстоит посетить гостиницу и близлежащие дома на предмет проживания в них искомого незнакомца. Я же встречусь с приятелем Сергея Ивановича Ильей. Вопросы есть?
— Предельно ясно, — отозвался штабс-капитан.
В половине девятого Путилин оделся и спустился вниз, чтобы отправиться на Владимирский для встречи с ротмистром Ильей.
— Куда прикажете, Иван Митрич? — спросил у сыскного начальника извозчик, доехав по Большой Морской до Невского.
— Куда? — очнулся Иван Дмитриевич от мысли, припомнив, что не сказал адреса. — На Владимирский, к «Давыдке».
Сани легко скользили по Невскому мимо зажженных фонарей и газовых рожков над дверьми домов.
Извозчик почти бесшумно подкатил к подъезду ресторации Давыдова, в котором знакомец Левовского, вероятно, уже поджидал товарища.
Путилин окинул внимательным взором залу, в которой сидело множество статских, но только один в мундире улана 8-го Вознесенского полка. Направился к нему.
— Господин ротмистр, — обратился он к военному, — разрешите к вам присесть?
— Извините, милостивый государь, — ротмистр окинул Путилина таким взглядом, что по спине пробежала холодная волна, — я жду приятеля.
— Уж не Сергея ли Ивановича Левовского?
— Так точно, — ротмистр посмотрел на статского с неподдельным интересом. — Не соизволите ли сказать, где же он сам?
— Разрешите присесть?
— Извольте, но откуда вы можете знать о нашей встрече?
Путилин подозвал официанта и попросил принести рюмку водки и что-нибудь мясное — несмотря на приверженность к службе, человеческий организм требует постоянной подпитки.
— Извините, но вы не ответили.
— Мы с Сергеем Ивановичем были представлены друг другу в присутственном месте.
— Меня интересует, как вы узнали, что я именно его жду? Не мог же он сам сказать незнакомому человеку? — И окинул чуть ли не презрительным взглядом седовласого господина с пышными бакенбардами.
Путилин положил перед ротмистром записку, больше играть роль перед офицером не было желания.
— Это писано не вам, — он потряс бумагою с рассерженным не на шутку видом.
— Илья, извините, не знаю по батюшке?
— Илья Николаевич Торонов.
— Илья Николаевич, когда вы видели в последний раз господина Левовского?
— Чем вызван столь пристальный интерес к нашим персонам?
— Поверьте, не праздным любопытством.
— Извините, но я не привык обсуждать личные дела с незнакомым человеком.
— Позвольте представиться, Иван Дмитриевич Путилин, начальник Санкт-Петербургской сыскной полиции.
— И чем это я мог заинтересовать полицейских столицы?
— Ваш друг Сергей Иванович Левовский в ночь на воскресенье был убит.
— Как? — Глаза ротмистра округлились, и Путилину показалось, что тот готов вскочить со своего стула.
— Илья Николаевич, пожалуйста, на нас уже начали обращать внимание. Будьте сдержаннее.
— Какая сдержанность! Серж… он… я… — он взял себя в руки, — позвольте вам не поверить.
— Илья Николаевич, я не привык шутить такими вещами.
— Бедный Серж.
— Когда вы виделись с ним в последний раз?
— Мы расстались с ним около часу ночи в воскресенье, на углу Стремянной и Николаевской. Договорились встретиться в пять-шесть часов пополудни, я заезжал к нему раза три, оставил записку, — по-военному доложил ротмистр.