«Если всё так, как говорит Жилин, мною попользовались, а потом ещё раз попользовались, и теперь собираются хет-трик исполнить. Браво. Таких лохушек ещё поискать. Шедевр. Егор жив. Надо же такое придумать. У Жилина мозг потёк. А если жив? И поэтому его родители не пришли на похороны, – уткнувшись лбом в дверь, Слава нервно постукивала ногой. – А если жив и ходит рядом. Почему я его не увидела ни разу? Не услышала. Не почувствовала. Нет. Всё ложь. Кругом ложь».
– Влада, – позвал Жилин. – Дверь не откроется, пока мы не договорим.
– Я вас внимательно слушаю, – ответила она, не поворачиваясь. Сердце кровью обливалось от обиды.
– Егор жив. После похорон родители помогли ему выбраться из-под земли…
– Лучше бы он там остался, – рыкнула Слава. Раньше думала иначе. – Спектакль удался. Безутешная вдова превратилась в зомби, а счастливо спасённый муж наслаждается жизнью.
– Именно так. Я был уверен, что он сдох, пока Вита однажды не пришла за деньгами. На похороны матери не пришла, а за деньгами примчалась. Её ломало без дозы. Тогда она и сказала, что беременна.
– И отец ребёнка – мой почивший муж. Так?
– Да. Я не поверил. Она называла его то Егором, то Женей. Постоянно путалась. Это походило на помешательство. За минуту до приезда врачей, она сбежала, я не успел отправить её на лечение. Это было в апреле. Вита исчезла. Мы носом землю рыли, перевернули все забегаловки, где она подвисала с Извековой. Жанку нашли, а Вита исчезла. Нам повезло лишь раз и то не сильно. Мои ребята успели заснять, как дочь садится в такси с парнем. Снимок со спины, но я уверен, что это Егор. Вот, взгляни, – предложил Жилин.
Послышался звук отодвигаемого кресла. Колёсики прошуршали по полу. Слава вздрогнула, уловив поступь приближающихся тяжёлых шагов. Воздух рядом колыхнулся. К двери прислонилась мужская рука, прижав фотографию. Девушка скосила глаза, а потом вырвала снимок и повернулась к свету. Эту спину она не спутает ни с какой другой. Сколько раз она её видела перед собой, сидя на мотоцикле, прижималась к ней с ощущением счастья.
– Что ж… брутально, – произнесла она, едва сдерживая рёв. – Похож, но это не доказательство.
– Его видели рядом с твоим домом много раз. По описанию тех, кто постоянно сидит во дворе у этого человека бородка, нос с заметной горбинкой.
– У Егора прямой нос, – возразила Слава, прислушиваясь к словам. Холодок тревоги разрастался меж лопаток.
– Был. Пока это только мои выводы, но скоро будут доказательства. Мы нашли клинику, где ему сделали новое лицо. Именно там узнали полные данные. После того, как ты пообщалась с Извековой, твоя жизнь висит на волоске. Одно дело – безутешная вдова, боготворящая мужа и прозябающая в неведении. Другое – обманутая женщина, знающая слишком много. Из его шайки осталось всего четверо. Пятого схоронили на днях.
– Хитрова. Он собирался жениться и уехать из города, – сдавленно прошептала девушка.
– Не успел. Егор зачищает за собой следы. Он знает, что ему грозит, если попадёт в руки полиции. Родители уже не смогут ничего сделать. Ты помогла ему понять, что можно начать другую жизнь, но для этого надо уйти из настоящего и увести всех за собой, – продолжал Жилин, с трудом держась на ногах. Он опирался о дверь.
– Опять я виновата. До чего скверно влияю на людей. Чего ж он Жанетту не трогает? Она языком мелет, не остановить.
– Жанетта в коме. Передоз, – Александр Николаевич слабо махнул рукой и поплёлся на своё место. – Я уверен, что смерть Виты – его рук дело. В её крови столько дряни было, что ни в сказке сказать.
– И чего вы от меня ждёте? – Слава пошла следом. Вид Жилина не соответствовал королевскому статусу. Постаревший на несколько лет мужчина даже отдалённо не напоминал себя месячной давности. – Вы же не о здоровье моём печётесь?
– Ты спасла жизнь моему внуку.
– Не я одна. Нас там целый роддом был, – фыркнула девушка. В своей работе героизма она не видела. Зато недостатков за собой замечала немеряно.
– Ты спасла. Я уточнял. Поэтому мне небезразлично, что с тобой происходит, – Жилин медленно опустился в кресло и выдохнул. – Особенно с некоторых пор. Егор следит за тобой. Пока он уверен, что ты ничего не знаешь и таешь на глазах от страданий по умершему мужу, ты живёшь.
– Ошибаетесь, – глухо зарокотала Слава, нависнув над столом. – Я не живу. Я не дышу. Попыталась, тут было, задышать, да кислород перекрыли.
Она метнула яростный взгляд на Юрия и тут же отвернулась. Её сердце устало рваться на части.