Как это жестоко! И скорее всего месть за мое поведение в наш первый раз.
– И я пойду, — я молниеносно стал собираться, ловко подхватывая вещи, — по ходу дела, ты меня второй раз использовала, чтоб насолить мужу! Проблемы в браке? Так к психологу сходите, а не шорхайся по углам с другими мужиками, затягивая их в паутину своих интриг…
– Мои проблемы, Эй Джей, не твоя забота! Мне не нужны нотации от мальчишки, у которого и молоко на губах не обсохло! Советы он раздает! Тоже еще проницательный всезнайка!
Меня распирало от обиды и было жутко неприятно пренебрежительное отношение.
Да что ж такое снова? Откуда такая холодность?
Я облачился в свой обблёванный пиджак и направился к выходу:
– Аста ла виста, миссис Робинсон[1]!
– А ну стой, я тебе еще не все высказала, — она в два шага подскочила ко мне, — да ты, избалованный, наглый козел!
Это меня уже стало забавлять, что она еще такого придумает:
– На этом весь твой запас оскорблений закончился, миссис Эндервуд?
Она была очень близко и такая божественно красивая в своем голубом халате, который почти ничего не скрывал. Мягкая ткань струилась по ее гибкому телу. И я от возбуждения даже сглотнул.
– Ты абсолютно и бесповоротно испорченный сопляк, который возомнил себя великим ловеласом, покорителем женских сердец! – она схватилась за полы моего пиджака и потянула меня на себя.
Сама нарвалась! Бог– свидетель, я не хотел! Или наоборот хотел до безумия!
Я схватил ее за плечи, прижал к себе и немного приподнял над полом, пресекая все попытки Маргарет отступить. И поцеловал. Вот просто, как вроде это самое обычное дело. От чего ее прелестное личико раскраснелось, а глаза стали влажными.
– Да ты... – попыталась она говорить под шквалом моих поцелуев.
А ничего у нее не вышло. Меня безумно заводила вся ситуация: она, ее гнев и оскорбления. Я был абсолютно уверен, что это способ привлечь мое внимание и не дать мне уйти. Выгонять задумала!
Я был только рад такой реакции. Больше всего мне не хотелось уходить сейчас, после нашей «импровизированной» ссоры, вот так без объяснений. Мне казалось, если я переступлю порог – провалюсь, исчезну, забуду, как дышать воздухом, и сгорю в один момент.
Мэг положила руки мне на плечи и обвила меня ногами за талию, грустно с надеждой посмотрела в глаза:
– Ты же не уйдёшь сейчас, Алекс?
Я погладил ее спину. Прикасаться к прохладному шелку было чертовски приятно.
– Я же не могу уйти в таком виде, мне надо помыться, – я хитро улыбнулся, – позволишь принять душ?
– Ванну, – и она опустила ноги на пол, – я предлагаю ванну, чтобы немного расслабиться после трудной ночи? Хорошо?
– Отличное предложение, Марго!
Впервые назвал ее так. А здорово же! Моя королева Марго! Эй Джей, ты становишься каким-то странным рядом с этой женщиной! Несешь околесицу, думаешь ерунду! Совсем уже маленькая балерина пробралась в твою голову и крутит там фуэте[2].
Мэг указала мне на дверь ванной:
– Я пойду и все приготовлю, а ты пока можешь сложить свои вещи! Я боюсь, что твоему пиджаку только химчистка теперь поможет и то, не уверенна.
Она быстро исчезла.
Я только оглянулся по сторонам. Какое элегантное у нее жилище: все очень стильно и гармонично, но как-то… Вот нет в этом жизни, что ли… Напоминает скорее глянцевую картинку из модного журнала. О, понял, это как декорация…
Весь мир театр, а Мэгги в нем танцует!
Я снял одежду, и так абсолютно голый вошел в двери ванной.
Маргарет уже ждала. А любит она романтику, видно с мужем этого не хватает. Вокруг ванны были расставлены мелкие свечи. Полумрак был очень интимным. А воздух наполнен дивным ароматом лаванды.
Она зажгла последнюю свечу и обратилась ко мне:
– Ты не против, если я составлю тебе компанию!
Одно легкое движение и халат уже лежал у ее ног.
Я заключил Мэгги в объятья, сейчас ее тело в моих руках было таким поддатливым, а ее прикосновения настолько нежными, что мне показалось, что я парю над полом.
Я медленно опустился в теплую ароматную воду, увлекая за собой мою наяду. Казалось, сейчас я и Мэг укрылись от всего мира и забыли о своих проблемах и невзгодах. Тут были мы – друг у друга, две пульсирующие кометы в холодном космосе, которые вот-вот в который раз вспыхнут, обжигая играюшим пламенем, и в секунду погаснут.
Но мы не гасли, а наоборот горели с новой силой и тлели, чтобы наши искры были глубоко внутри. Просто поддерживали этот внутренний огонь, рвущийся из наших сердец.
Влажная кожа пылала от ее касаний и ласк, а пульс бешено колотился в висках.