Ынсе поговорила с отцом как обычно, а затем какое-то время смотрела на Чжехи, читавшую книгу в другом конце автобуса.
Живая, она была прекрасна. Пальцы, переворачивавшие страницы книги, зрачки, пробегавшие по тексту, длинные ресницы, легкая улыбка, в которой время от времени растягивались ее губы. Взгляд, который она иногда бросала в окно, рассматривая городской пейзаж. И главное, дыхание.
Лежавшая у них в ванной Чжехи не двигалась. Это было печальное и жалкое зрелище, как покинутый всеми заброшенный дом, как остановившиеся старые напольные часы, как всплывшая брюхом верх дохлая рыба.
Поглощенная проблемами своей гендерной идентичности, Ынсе естественно неоднократно наталкивалась на мысли о самоубийстве. Она как будто смотрела на мир, на других людей сквозь маленькую, темную щель. А она должна была радоваться тому, что хотя бы жива.
Казалось, она вот-вот заплачет. Ее единственной мечтой было сделать операцию по смене пола, чтобы другие воспринимали ее как женщину. Кроме этого, у нее как будто и не было других целей. Она не думала о том, что будет делать, совершив переход.
Ынсе вспомнила слова, которые ей когда-то сказал Чжемин:
«Тебе нужно найти уважаемую профессию <…> Представь, через что им пришлось пройти, чтобы добраться до этих высот. Однако они все-таки добились. Это и есть настоящая сила. Такие люди даже после каминг-аута не все теряют. Это относится и к трансгендерам».
«Может, мне теперь и правда стоит начать мечтать?»
Словно почувствовав, что Ынсе на нее смотрит, Чжехи повернула голову. Их взгляды встретились. Ынсе тепло посмотрела на Чжехи и слегка улыбнулась. Обычные люди, столкнувшись взглядом с незнакомцами, либо с угрюмыми лицами отворачиваются, либо продолжают смотреть с равнодушным видом, но Чжехи, смотря на «незнакомку» Ынсе, улыбнулась ей в ответ. Это была смелая, уверенная улыбка.
Ынсе поднялась с места, подошла к Чжехи и встала рядом. Девушка закрыла книгу, которую читала, и посмотрела на нее. Книга называлась «Сериалист**».
– Интересно? – кивнув на книгу, спросила Ынсе мужским голосом.
– Ты читал?
– Нет. Но если скажете, что книга стоящая, куплю.
– Да не очень вообще-то. Там только одно место, где есть что подчеркнуть.
– И о чем эта часть?
Чжехи слегка рассмеялась, словно ее позабавило то, что она ведет такой разговор с незнакомцем.
– Я спросил, потому что знаю, что вы хотите стать правозащитницей, и подумал, что вы читаете что-то по этой теме.
Чжехи широко раскрыла глаза, явно желая спросить, откуда Ынсе это узнала.
Та в ответ озорно улыбнулась, глядя сверху вниз на девушку, которая была на голову ее ниже.
– Я знаю Чжемина. И тебя тоже видел.
– А, так ты друг Чжемина.
Напряженное лицо Чжехи мгновенно разгладилось.
– Я увидел тебя в автобусе и написал ему сообщение. Он сказал приехать с тобой к вам в ресторанчик.
– Да? Но вообще у меня встреча…
Именно в этот момент кто-то положил руку на плечо Ынсе.
Ей не нужно было даже оборачиваться, чтобы понять, кто это.
Когда Чо Дусок усмехнулся и раскрыл рот, Ынсе сказала вместо него:
– «Эй, девка, куда едешь?» Ты это хотел спросить?
– Откуда ты узнал?
Ударив Чо Дусока рюкзаком по лицу, Ынсе схватила Чжехи за руку и выбежала с ней из автобуса.
– Извини, Чжехи. Но мне придется похитить тебя на денек.
Она предупреждающе схватила руку Чжехи, мешая ей достать телефон, подозвала первое попавшееся пустое такси и затащила девушку внутрь.
– Эй!
Чжехи, смешавшись, пыталась вырвать свою руку.
– Не волнуйся. Я похищаю тебя к вам в ресторан, – сказала ей Ынсе и добавила, обращаясь к таксисту, – остановите у ресторанчика «Папина кухня» на станции «Университет иностранных языков», пожалуйста.
После того как Ынсе назвала водителю адрес, Чжехи заметно расслабилась.
Хотя Ынсе продолжала сжимать ее руку, она не выглядела недовольной.
Ынсе крепче стиснула руку Чжехи. «Странно, что она не пытается вырваться, – подумала она. – Ей приглянулся Ынхёк? Или она уже поняла, что я девушка, поэтому не волнуется?» Так или иначе, это было неважно. Ынсе нравилась Чжехи.
«До совершеннолетия ждать еще долго, а пока неплохо бы тебе попытаться вести себя как парень, хотя бы разок», – так, немного помолчав и подумав, сказала ей мама после того, как Ынсе поделилась с ней своими переживаниями. Ей тогда казалось, что желание сына стать девушкой просто любопытство или что-то, что можно побороть усилием воли. Ынсе не знала, как ей объяснить, что ей, девушке, просто от рождения дали неправильное, мужское, тело.
– Когда я пытаюсь вести себя как парень, я чувствую себя глупо и некомфортно. Как будто, нарядившись в неподходящую одежду, играю какую-то роль. Я – ошибка Бога.