Время меняет мужчин, и они действительно становятся мужчинами, приобретая чувство ответственности.
Я подошёл ближе к Санычу и отдал ему акт. Заметил на своих пальцах кровь и отдёрнул руку.
Кровь девственницы, энергетического вампира на руках, было в этом нечто мистическое и невероятно притягательное.
— Зря лыбишься, Ростиков, — недовольно хмурился Саныч. — На хер девушку напугал? Приходила, на тебя жаловалась. А представь, если бы сорвался с окна? Такой красавице травму на всю жизнь, — Саныч печально вздохнул.
Я вкурил, запал на Андрюшу мой начальник. На такую хрен ли не запасть, девка красивая, сочная. Только мне досталась, а не старикану. Вообще я правильно всё сделал, у Дрю был шанс свалить, она им не захотела воспользоваться.
И что я сделал? Взял кончено.
Она что сделала? Меня взяла, заняла все мои мысли, пробралась в сердце и притаилась там. И на руках приятные ощущения шелковистых волос… Эти волосы!
— А если бы сорвался?! — крикнул мне в лицо Саныч, выводя из любовного марева.
Иногда даже кажется, что если упаду, не разобьюсь.
— Взглядом оценил, куда падать буду, если сорвусь. Не интересно, рядом пожарная лестница была, подо мной козырёк крыльца, — спокойно ответил я.
Жив бы остался в любом случае.
Знаю, у многих кровь леденеет даже смотреть на такое, но Саныч привык. Я окна последний раз в люльке без страховки мыл, дотягивался балансируя на двадцатом этаже, держался одной рукой и одной ногой.
Чуть не уволил. Больше не буду так.
Меня не понимают. Да, всё в порядке, ребята. Я же себя понимаю, у меня с врачом специалистом всё по полочкам разобрано. А то, что кто-то имеет своё мнение на мой счёт, пусть засунет его себе в зад.
Я, таким образом, даю выход негативным эмоциям и разряжаюсь. Выплёскиваю свою внутреннюю напряжённость. Саныч говорит, чтобы я не смешивал работу с экстримом. Но не увольняет. Матерится часто.
Ещё во мне есть агрессия, направленная на себя. Здесь никто не поможет, меня можно сравнить с курильщиком. Да, знаю, плохо, может привести к смерти. Но мне плевать. Я получаю удовольствие. Именно этот момент моего начальника и напрягает. Он мне и горный велосипед предлагал и гонки на машинах… Последние я вообще не люблю, потому что однажды под кайфом попал в аварию сам убился и девчонку чуть не убил. У меня всё теперь под контролем. Голова ясная.
Ну, и в причинах, конечно, детские комплексы, где я всегда у папаши слабак, сопляк и ничего не стою. Вот и доказываю что-то, что именно сам не понимаю.
Экстремализм (не путать с экстремизмом) делает из меня человека. Я не употребляю, не спиваюсь, не лезу в петлю, хотя даже врачи были удивлены, что у меня есть желание жить. И адреналин-гормон тоже вштыривает.
— Ты уволен. Приказ сегодня подпишу. Заедешь в понедельник, возьмёшь трудовую книжку, и расчёт сделаем тебе.
— Из-за девушки? — я немного опешил.
— Влад, когда я спросил всё ли с тобой в порядке, ты ответил, что здоров. Психиатру не сказал, что стоишь на учёте. А сам со справкой.
— Сан Саныч, — возмутился я. — Так это же депрессия затянувшаяся была, потом после аварии, апатия. Голова то на месте, просто тосковал.
— Депрессия, Влад, это психическое расстройство, угнетённое состояние, безразличие, утрата способности получать удовольствие. И полное наплевательство на окружающих. Ты меня пугаешь, мне самоубийцы на работе не нужны.
— Я не …
— Приказ понял?! — рявкнул Саныч. — Да, ты лучший работник, но ты не контролируешь себя.
— Я здоров.
— Нет. Ты обманул нашего врача. Он уверен, что ты бывший нарик. Злоупотребление психоактивными веществами приводят вот к такой херне, как у тебя.
Он отвернулся. Пацаны с сочувствием смотрели на меня.
Я им помахал, уныло тряхнул рыжей чёлкой.
Вот так хочешь стать независимым от прошлого, оно тебя нагоняет и пинка под зад. Нет, мне не особо нужна работа, отца моего нет в живых, его миллиарды поделили родственники. Жалостливые оказались, не стали трепать мои банковские счета, я в принципе могу не работать, но мой врач, а мой врач исключительно психиатр, советовал попробовать начать обычную жизнь. Поэтому у меня разбитая тачка, квартиру я снимаю не в городе, а в посёлке, и меня, сука, уволили с работы, которую я обожал. А ещё девушка, которую я реально захотел, меня выставила из своего кабинета, предварительно отдав мне свою девственность.