— Обещаю, что буду читать. Обещаю.
— Хорошо, хорошо, мой Исак, — сказал доктор и взъерошил ему волосы. Сын попросился к нему на колени, но врач не разрешил. — Отойди, сейчас не время, — пояснил он и подтолкнул паренька к двери.
Мальчик пару раз захныкал, отчего профессор поднял палец. Сын хорошо знал, что это значило. Он опустил глаза и сдался.
Мадам Кригер подалась назад. Она спряталась в тень стены и увидела, как Исак выбежал в гостиную. Она не сомневалась — врач любил своего мальчика. Он сделает для Исака все. Даже будет суровым отцом, чтобы он не отстал в школе.
И для спасения своего Исака он точно сделает операцию, безбожную или нет.
Глава 10
Он заразился? Заразился авторской болезнью, неистребимой жаждой сочинительства? Он так стремился увлечь всех своими сочинениями, что в конце концов потерял способность отличать реальность от фантазии, как дед?
— Нет, — шепнул сам себе Ханс Кристиан, пытаясь выбраться из липкой паутины снов.
Он должен подумать. Вспомнить. Вызвать в памяти эту ночь.
Он вспомнил опьянение, хмельное состояние, когда он вырезал из бумаги эту проститутку, воспроизводил на бумаге ее движения. Он вспомнил, как, спотыкаясь, ходил по грязным улицам и переходил площадь Конгенс Нюторв, даже помнил булыжники мостовой, на которые смотрел, проходя мимо Королевского театра, где отказались ставить его пьесу. Он помнил, как пробирался наверх по ступенькам, как вошел в комнату, лег в темноте и съел ломоть хлеба, оставшийся от обеда квартирной хозяйки вдовы Ларсен пару дней назад. Он помнил крошки, как он пытался упросить их не рассыпаться по кровати, а остаться целым куском. Это его повеселило. Он держал бумажный силуэт Анны в луче света от уличного фонаря, она танцевала, двигалась, и он чувствовал, как внутри поворачивалось что-то доныне для него неизвестное.
Но он не сделал ничего ужасного.
Ханс Кристиан встал.
Солнце тоже встало.
Он выглянул за решетку. Все говорит о том, что настал еще один теплый осенний день. Новый батрак встал за прилавок и разглядывал свои товары, красное мясо, завернутое в пропаренные капустные листья. Хансу Кристиану очень захотелось позвать его. Кусок мяса дал бы ему такую нужную сейчас ясность ума. Но в кармане было пусто, девочка вчера забрала его последнюю монету.
— А вы не видели, случайно, девочку в одном башмаке? — крикнул он мяснику, который не дал себе труда его услышать.
Он поставил все на случай. И по-прежнему нет никаких новостей.
— Я же говорил, — бросил старик-крестьянин, сидя на полу.
Одна из тех фраз, которые большинство людей так любят произносить про себя или вслух. Предсказывать будущее, особенно чужое несчастливое будущее, — это утешение для маленького человека.
Мухи с жужжанием сновали туда-сюда через решетку.
Золотарь успокоился на несколько часов. Теперь он снова заговорил. Одни и те же стихи, раз за разом. Ханс Кристиан находил некоторое вдохновение в этих словах, но жалел людей, которые сидели в одной камере с сумасшедшим. Они, должно быть, чувствуют себя на грани безумия каждый раз, когда вновь раздается пение.
— Девушка в бочке, другая в купальнях…
А дьявол в деталях.
Ханс Кристиан уже выучил это наизусть.
— Ханс Андерсен, — услышал он громкий голос. Рука, отворяющая люк, ключ в замке. — Ханс Андерсен. — Дверь открылась, и надзиратель посмотрел на Ханса Кристиана. — Ты. Следуй за мной.
— Куда меня ведут? — испуганно спросил Ханс Кристиан. Они что, решили устроить быстрый суд?
Надзиратель не соизволил ему ответить, просто ждал его за дверью с дубинкой в руке.
— Я могу все объяснить. Почему я ходил к этой девушке, — проговорил Ханс Кристиан, голос срывался от отчаяния, которое билось внутри испуганным зверем.
Ничего из этого не вызвало у надзирателя никакого интереса. Вместо этого он толкнул Ханса Кристиана вперед в коридор. К решеткам камер прижимались лица в надежде увидеть что-то, сквозь прутья протягивались руки в надежде ухватиться за него.
Стихи все еще звучали из соседней камеры. Ханс Кристиан на мгновение остановился и бросил взгляд внутрь. Обнаженная фигура у стены. Лицо и все, что ниже пояса, были запачканы землей и грязью. Стена за его спиной была исписана словами из стихов: солнце, бочка, моча. Еще на ней нарисовано солнце с длинными, изогнутыми руками, как у морской звезды. Он кинулся к решетке и схватил Ханса Кристиана за руку.
— Когда красный сменяется белым в туннеле…