— Н-да, — неопределенно сказал Ковригин. — Может, газом каким их усыпили?
— Не было никакого газа. На открытом воздухе дело происходило.
— Тогда и в самом деле чудеса, согласился Ковригин. — Ладно, будьте здоровы и счастливы. Если что не так, звоните, мой телефон у вас есть.
Табличка была окрашена желтой эмалью, а по желтому фону расположились ярко-синие буквы: «Предприятие „Гарант“. Изготовление замков, противоугонных и сигнальных систем». Снизу была нарисована синяя стрелка, загибающаяся вниз. Высокий мужчина в пальто с серым каракулевым воротником, в каракулевом «пирожке» проследил направление конца стрелки, покачал головой и улыбнулся. Улыбку вызвало название предприятия в сочетании с указателем, направленным в землю. Потом он спустился по ступенькам, ведущим в полуподвал, толкнул дверь.
— Сигнализацию в квартиру заказать можно? — мужчина прямо с порога обратился к молодому человеку, который что-то паял за стойкой. Молодой человек поднял лицо, ярко освещенное настольной лампой. У него был длинноватый ровный нос и густые усы с проседью.
— А, Виталий Дмитриевич, — улыбнулся молодой человек, увидев вошедшего. — Милости прошу. Он отключил паяльник, положил его на подставку. Потом выбрался из-за стойки, пожал руку посетителю и запер входную дверь.
— Проходите, Виталий Дмитриевич, — он указал на дверь в заднюю комнату.
Обстановку этого небольшого, уютного помещения составляли два удобных кресла, низкий журнальный столик, высокие шкафы вдоль стены, крытые шпоном под черное дерево. Окно и одну стену без шкафов прикрывали тяжелые шторы темно-лилового цвета.
— Богато живешь, Коля, — покачал головой гость, раздеваясь и вешая верхнюю одежду на изогнутые хромированные рогульки.
— Не очень чтобы очень, Виталий Дмитриевич, но фирма функционирует исправно. Клиенты все состоятельные.
— А сапожник без сапог не ходит? — Виталий Дмитриевич обвел рукой стены и потолок.
— Обижаете, — улыбнулся хозяин. — Технический гений компаньона Мосейкина плюс солидная элементная база дали результат. Во-первых, — он отодвинул дверцу одного из шкафов и вынул небольшой цилиндр с прикрепленной к нему рамкой из медной трубки. — Во-первых, вот этот «миноискатель». Ваши часики, — он поднес рамку к запястью Виталия Дмитриевича, — ваши электронные часики дают довольно заметную подсветку. — Небольшой квадратик на ручке прибора засветился нежным светло-зеленым светом. — Если врубить кофемолку, которая сейчас приготовит нам кофе, вот смотрите, эта штука заполыхает ярче светофора. Вообще способна обнаружить любого «клопа» на расстоянии до полутора метров. Во-вторых, — он отключил кофемолку, положил «миноискатель» на место.
— Вот, во-вторых. — Он достал кассетный магнитофон и щелкнул клавишей. — Я говорю всякую ерунду, а эта великолепная вещь, сработанная японскими мастеровыми, все запечатлевает, не упуская ни хрипов, ни дыхания. Он перемотал пленку, потом опять включил магнитофон, «… ерунду, а эта великолепная вещь, сработанная японскими мастеровыми…» — звучание в самом деле было чистым.
— А теперь, — молодой человек, достал из шкафа вещь, напоминающую по форме эстрадный микрофон, положил ее на пол и снова включил магнитофон на запись.
— А теперь, что бы я ни говорил, то ли в крик, — он слегка повысил голос, — то ли шепотом — результат будет один и тот же. Будет шум. Работает прибор от обычной батарейки, но способен испортить любую запись в радиусе не менее двадцати метров. Незаменим, если хотите сделать кому-то пакость с его любимыми записями. Магнитофон, включенный на воспроизведение, издал последовательность странных звуков, напоминающих то ли кваканье, то ли чавканье.
— Ладно, Ковригиня, ты всегда был умным парнем. Меня ты ничем не удивишь. Рассказывай, зачем позвал.
Лицо Ковригина стало серьезным.
— На днях я говорил с одним клиентом… В общем, ограбили совместное предприятие, использовав устройство, имеющее, по-моему, прямое отношение к проекту «Сигма».
— Правильно, Коля, имел место такой случай. Предприятие советско-китайское. Ограбление совершено две недели назад. Я тебе еще кое-что расскажу… Говоришь, гарантия от подслушивания стопроцентная?
— Виталий Дмитриевич!..
— Так вот, чуть больше месяца назад в поселке Калитино ночью похожим образом вывели из строя водителя одного малого предприятия. Только его покрепче шарахнули — память, что называется, начисто отшибло, разве что «мама» говорить не разучился. Воздействовали на него передвижным излучателем, установленном на автомобиле, метров с сорока-пятидесяти. Видишь, чего достигли уже. И — самое странное — поступивший в наш департамент сигнал о данном происшествии блокировали.
— Как так? — Рука Ковригина, держащая турку, застыла в воздухе.
— А вот как. Клюеву, ты его вроде знал, он тезка твой, информация поступила. От его человека, ну, добровольного помощника. Клюев доложил начальству.
— И…
— И у него сложилось впечатление, что кому-то невыгодно дальнейшее развитие событий — по полученной информации, то есть.
— Начальству невыгодно?
— Начальству в том числе. Ладно, давай кофе пить. Глядишь, умственная деятельность простимулируется.
У парня были светло-серые наглые глаза, короткий нос, полные щеки. Широкие плечи обтягивала рыжая кожаная куртка.
— Ладно, мужик, спешим мы, — в улыбке парня Ковригину почудилось скрытое ликование. Ковригин помнил такое с юных лет.
— В подобных случаях излишни банальности типа: «Выйдем, что ли?» В то же время это был не тот взгляд, который Ковригин мог встретить в аналогичной ситуации лет двадцать назад — меньше человеческого во взглядах молодых теперь, больше от животного и от робота одновременно.
— Все спешат, май янг френд, — сухо сказал Ковригин. — Если уж очень спешишь, так после этой девушки и возьмешь. Сытое лицо парня расплылось в широкой улыбке. Но улыбка была какой-то резиновой, а глаза светились сумасшедшим огнем. Они выходили, и Ковригин пропустил Лилю вперед, потом чуть задержался в дверях, пропуская какую-то старушку, так что когда на его плечо легла тяжелая рука, Лиля была уже метров на десять впереди.
«Вот и хорошо», — подумал Ковригин, боковым взглядом поймав все тот же наглый взгляд серых глаз из-под припухших век, радостно вздернутые улыбкой полные щеки. И не стал раздумывать. Поймав руку толстощекого на своем плече, Ковригин резко обернулся вокруг собственной оси, все крепче зажимая правой рукой мясистую ладонь и выворачивая ее. А когда парень послушно побежал по кругу, он резко вздернул руку вверх, одновременно нажимая левой ладонью на локоть нападавшего. Парень нырнул вниз с невысокого, в две ступени порожка, и тяжело ударился спиной об асфальт, раздирая на плече и спине дорогую рыжую куртку.
Еще одного взгляда Ковригину было достаточно, чтобы оценить ситуацию — кроме того, выведенного на время из борьбы, еще двое жаждали выяснения отношений. Первый из них, высокий, какой-то весь крученный, прыгнул навстречу устремившемуся на него со ступенек Ковригину и резко, умело выбросил правую ногу, целясь в подбородок. Ковригин ушел в сторону, прихватив левой рукой тонкую, гладковатую ткань широких брюк чуть пониже колена, а правым кулаком изо всех сил саданул в незащищенный подбородок противника. Оставалось только вовремя подкрутить вверх захваченную ногу, и длинный улетел, сверкнув белыми рубчатыми подошвами кроссовок.
В этот момент на Ковригина словно наехал грузовик. Захват сзади за шею был произведен так мощно, что у Ковригина сразу перехватило дыхание и поплыли фиолетовые круги перед глазами. О том, чтобы осуществить бросок вперед, не могло быть и речи: противник оказался слишком тяжелым, он тащил Ковригина за плечи вниз и назад. Ковригин чуть подсел, пытаясь правой рукой хоть немного ослабить удушающее кольцо на шее. Это удалось, потому что противник потерял равновесие и передвинулся. От резкого движения у Ковригина вспыхнула боль в левом, покалеченном когда-то колене. Извернувшись и удерживая нападавшего за толстое мощное запястье, Ковригин изо всех сил саданул его носком ботинка в пах, тут же почувствовав сильный удар ногой в левое бедро.