...Автоматчики и танки на пекинских перекрестках в 1989—1990 годах, репрессированные и поэтому недоучившиеся студенты, заказанный мне в университете политический доклад о достоинствах социализма именно в тот год, когда он содрогался в предсмертных корчах, полные товаров магазины и страшное молчание в прессе — таким был Китай, когда я впервые оказался в нем. Именно тогда я и увидел персональный компьютер и узнал, что мыши — это не только неравнодушные к сыру зверушки, но и пластмассовые полусферы с шариком внутри. Немножко Интернета тогда уже было (по крайней мере, электронная почта работала с 1988 года). Прошло время, и Интернета стало много, и в любящем технику Китае в том числе, только вот готовность проехаться танком по свободомыслию с тех пор никуда не делась. Честно говоря, трудно представить себе Китай демократическим. Смотришь на Тайвань, Аомынь, Гонконг, где, казалось бы, тоже живут и благоденствуют почти такие же китайцы, и все равно — не сходится. Страна-пирамида, на протяжении всей непрерывавшейся своей истории бывшая «муравьиной» восточной деспотией, по большому счету, ею же и осталась, вот разве что экономике ее удалось отчасти скинуть плановоэкономическое ярмо. А с идеологией пока по-прежнему туго. Жмет. Жмет и душит. Даже неуловимую электронную сеть.
Может, его вообще запретить?
В январе 2001 года агентство «Синьхуа» распространило сообщение, что любой, кто будет замечен в «шпионской деятельности — воровстве, раскрытии, покупке и разглашении государственных секретов» при помощи компьютерных сетей или других способов, — может быть осужден и приговорен к смертной казни или к тюремному заключению от десяти лет до пожизненного. Постановление прямиком целило в каждого из двенадцати миллионов китайцев, располагавших постоянным доступом к Сети, а также во всех пользователей интернет-кафе. В августе 2002 года на двенадцать дней заблокировали доступ к поисковой машине Google. Случился скандал: как китайские, так и зарубежные инвесторы и эксперты были недовольны, а ведь обычно они помалкивают на тему «Государство и Интернет».
Интернет-юзеры и государство продолжали подковерную борьбу. В том же 2002 году 18 китайских интеллектуалов составили и подписали «Декларацию прав китайских интернет-пользователей», призвав к свободе выражения (создание веб-сайтов), свободе доступа к онлайновой информации (доступ ко всем сетевым источникам без исключения) и к свободе создания ассоциаций (интернет-кафе). Документ подписали тысячи китайских пользователей и... немножко победили. Оказавшись перед лицом подобной, ранее непредставимой, угрозы, правительство отказалось от концепции «Великой Кибер-Стены» (тотального запрета) и начало разрабатывать сверхсекретный проект «Золотой щит» (неявного запрета), выдвинутый Министерствами гражданской безопасности и информационной промышленности. Вот тогда-то ряды службы слежения за китайскими net-жителями и достигли трех тысяч человек, а министр Цзя Чуньван неоднократно провозгласил, что оборудование для осуществления интернет-мониторинга стало «жизненно важным средством для обеспечения национальной безопасности, политической стабильности и государственного суверенитета».
В широком распространении доступа к Интернету и кроется основной способ противодействия попыткам властей ковыряться в мозгах своих граждан: ведь технически просто невозможно контролировать содержание миллиардов единиц электронных писем. Зато правительство, издавшее специальные законы для борьбы с киберпреступлениями и кибердиссидентством, просто-напросто запрещает юзерам посещать веб-сайты, которые считает опасными «для социального порядка и социалистической системы».
Кофе с интернетом
Китайские полуподпольные Интернет-кафе, «ван ба», стали излюбленной добычей властей. В начале 2001 года была запущена обширная инспекционная кампания по проверке этих информационно-общенческих вертепов, потому что лишь половина хозяев удосужилась поставить на своем оборудовании фильтры (что было вменено им в обязанность после соответствующего закона 2000 года). По официальным данным, в Китае на тот момент существовало более 200 тысяч интернет-кафе. Большую их часть подвергли проверке, и половину — так или иначе наказали. Агентство «Синьхуа» рапортовало, что по результатам проверки 3 000 кафе закрыли навсегда, а 12 000 — временно.
После того как во время пожара в одном нелегальном кибер-кафе в Пекине погибли 24 человека, правительство с новым жаром взялось за инспекции. Очередные тысячи net-кафе были закрыты и еще тысячи их владельцев были вынуждены вновь обращаться за лицензией. Буквально несколько часов спустя после пожара мэр Пекина Лю Ци приказал закрыть 2 400 столичных интернетных заведений, а официальная газета Chinese People’s Daily опубликовала статью под заголовком «Не позволим интернет-кафе уничтожать наших детей». «Наш мир съежился», — посетовал один из завсегдатаев. Раньше в Китае были опиекурильни, а сейчас их место заняли интернет-кафе. Почем опиум для народа? По фунту лиха.
Хроника пикирующего интернетчика
Октябрь 2003 года. В Китае арестован заговорщик Ли Чжи, обвиненный в заговоре с целью свержения действующей власти. Ли Чжи проживал в Дачжоу, ему было тогда 32 года, и он провинился тем, что высказывал свои политические взгляды в чатах на публичных сайтах. Обвинение утверждало, что заговорщик общался по электронной почте с диссидентами. Ли Чжи признали виновным и осудили на восемь лет тюремного заключения. Эта история является также неожиданным примером «международного сотрудничества». В феврале этого года правозащитная группа «Репортеры без границ» (Reporters Without Borders) сообщила, что личную информацию, идентифицирующую Ли Чжи, предоставила китайским властям компания Yahoo!, владеющая одной из самых популярных поисковых машин в Сети. Интересно, что это была вторая жертва вездесущей Yahoo!: накануне «поисковик» сдал китайским властям журналиста Ши Тао, в результате получившего 10 лет тюрьмы.
Вообще, улов тральщиков китайского интернетного моря немал: лишь в июне того же урожайного 2003 года к большим срокам заключения были приговорены четверо китайских журналистов, выступивших с онлайновыми статьями, в которых содержались призывы к переменам.
А вот в начале мая 2003-го в городе Чэнду городской суд приговорил уже к пятилетнему заключению сорокалетнего Хуана Ци, который вместе со своей женой Цзэн Ли создал в 1998 году сайт www.6-4tianwang.com , целью которого было оказание помощи китайцам, разыскивающим пропавших родственников. Весной 2000 года произошло ужасное — в форуме появились постинги сразу на несколько острых и совершенно запретных тем, причем сам Хуан Ци ни одной из этих статей не писал. Неизвестные высказывались о коррупции, проблемах нацменьшинств, в частности уйгуров, об участниках политикогимнастического движения «Фалуньгун» и о тех же самых студентах, что погибли при подавлении демонстраций на пекинской площади Тяньаньмэнь 4 июня 1989 года. В одном постинге призывали отдать бывшего главу КПК Ли Пэна под суд за принятие решения применить против демонстрантов военную силу. Хуана Ци обвинили в том, что он не стер эти высказывания. Супругов арестовали 3 июня 2000 года, а через три дня Цзэн Ли отпустили, известив о том, что ее муж обвинен в подрывной деятельности и стремлении расколоть Родину. Слушания по делу веб-мастера неоднократно откладывались, и лишь в мае 2003-го мир узнал о приговоре.
В феврале нынешнего года в тюрьме оказался режиссер и известный блоггер Хао Ву. Власти задержали бывшего сотрудника компаний Earthlink (крупнейшая провайдерская компания) и Excite (один из ведущих веб-порталов), но не предъявили ему никакого обвинения. В конце апреля он еще находился в тюрьме, а о дальнейшей его судьбе ничего не известно. Примеры можно множить, но схема одна. Власти уже не могут позволить расцветать ста цветам и соперничать ста школам, чтобы потом посшибать головки наиболее ярким розочкам и лютикам. Гораздо эффективнее в этом смысле — аналог артиллерийского огня «по площадям», а не по конкретным целям.
Фильтруй контент по-китайски
Система сетевых запретов и фильтрации в КНР — самое сложное по организации предприятие такого рода в мире. Исследования 2004—2005 годов показали, что в сравнении с другими государствами китайский режим просеивания всеобъемлющ, изыскан и — эффективен. Он состоит из множественных уровней законодательного регулирования и технического контроля. На него работают многочисленные государственные конторы и тысячи бюджетных и частных подрядчиков. Цензура осуществляется путем надзора над содержанием веб-страниц, онлайновых дискуссионных форумов, систем университетских электронных «досок объявлений» и даже личных электронных писем. Во время тестирования «проникаемости» китайских сетей выявилось, что власти стремятся предотвратить доступ «серферов» к довольно широкому кругу «чувствительных» материалов — от порнографии до политического инакомыслия. Заблокированными оказались граждане, пытавшиеся обратиться к веб-сайтам, содержащим данные о тайваньской и тибетской независимости, об «антигосударственной» физкультурной секте «Фалуньгун», о далай-ламе, о трагедии на площади Тяньаньмэнь, об оппозиционных политических партиях и разнообразных антикоммунистических движениях.