Запись сделана, когда Уэлтер увидел фотографию кучи мешков из-под кофе.
Запись сделана, когда Уэлтеру показали пружину.
— Потрясающе! — сказал доктор Эннерли. — Мистер Уэлтер, мне любопытно узнать, какие ассоциации у вас возникают с этой фотографией и изогнутой проволокой, вид которых вызвал у вас такие сильные эмоции.
Благодаря огромному самообладанию президент Американской сырьевой компании честно посмотрел ему в глаза.
— Никакие, — ответил он.
— Невозможно! Ни один психолог, зная, как была сделана эта запись, не мог бы смотреть на нее, не испытывая абсолютной уверенности в том, что фотография и проволока вызвали у вас такие чрезмерные эмоции, что я испытываю искушение назвать это, без лишних слов, сильным испугом! Но если мы случайно раскрыли секрет, у нас нет желания копаться в нем дальше. Не так ли, мистер Трант?
Услышав имя, президент Уэлтер внезапно обернулся.
— Трант! Тебя зовут Трант? — устрошающе спросил он. — Я слышал о вас.
Его глаза посуровели.
— Такой человек, как ты, заходит слишком далеко, а потом — кто-то останавливает его!
— Как они остановили Ландерса? — спросил Трант.
— Ну-с, я думаю, мы увидели достаточно, — сказал президент Уэлтер и, на мгновение окинув своим откровенно угрожающим взглядом Транта и профессора Шмальца, повернулся к двери, сопровождаемый своими спутниками. И мгновение спустя послышался стремительный визг его автомобиля. При звуке Трант внезапно схватил большой конверт, опустил в него фотографию и провод, которые он только что использовал, запечатал, подписал и датировал его, подписал и датировал также запись с приборов и поспешно передал все доктору Эннерли.
— Доктор, я доверяю это вам, — взволнованно воскликнул он. — Будет лучше, если вы все трое подтвердите их. Если возможно, сфотографируйте запись сегодня вечером и расположите фотографии в безопасных местах. Прежде всего, не выпускайте саму запись из рук, пока я не приду за ней. Это важно, чрезвычайно важно! Что касается меня, я не могу терять ни минуты!
Он схватил свою шляпу и выбежал из комнаты, оставив их в изумлении.
Молодой психолог сбежал по каменным ступеням лаборатории, перепрыгивая через три ступеньки за раз, на максимальной скорости добежал до ближайшего угла улицы, завернул за него и прыгнул в ожидавшее такси. «Док Американской товарной компании в Бруклине, — крикнул он, — и не обращайте внимания на ограничения скорости!»
Рентленд и шофер, ожидающие его в машине, оживились при его появлении.
— Горяченькая работка? — спросил агент таможни.
— Может быть даже очень жаркая, но у нас есть его признание, — ответил Трант, когда машина рванулась вперед. — Я думаю, что сам Уэлтер придет в доки сегодня ночью, судя по его виду! Он ушел незадолго до меня, но сначала должен подбросить своих друзей. Теперь он подозревает, что нам кое-что известно, но он не может догадываться, что мы знаем о том, что они разгружаются сегодня ночью. Он, вероятно, рассчитывает на то, что мы будем ждать завтрашнего утра, чтобы поймать их на мошенничестве. Итак, он собирается сегодня вечером сам, если я правильно его понимаю, приказать прервать эти делишки и уничтожить все следы, прежде чем мы сможем что-либо доказать. Дики ждет?
— Когда вы дадите сигнал, он должен встретить нас и поймать их на этом деле тепленькими. Если сам Уэлтер придет, как вы думаете, это не изменит план? — спросил Рентленд.
— Вовсе нет, — сказал Трант, — потому что у меня уже кое-что есть на него. Он, конечно, будет все отрицать, но теперь уже слишком поздно!
Большая машина с невероятной скоростью проехала по Бродвею, замедлилась после двадцатиминутной гонки, чтобы пересечь Бруклинский мост, и, повернув налево, снова на высокой скорости ворвалась в более узкие и менее ухоженные улицы Бруклинской набережной. Две минуты спустя она обогнала маленькое электрическое купе, резко подпрыгивающий на наклонной улице. Когда они проезжали мимо, Трант заметил светящийся номер, висящий сзади, и внезапно крикнул шоферу, который остановил свою машину в сотне футов дальше. Психолог, выпрыгнув из машины, выбежал на дорогу перед маленькой машиной.
— Мисс Роуэн, — крикнул он единственной пассажирке, когда машина остановилась. — Почему вы пришли сюда именно в это время сегодня ночью?
— О, это вы, мистер Трант! — она открыла дверь и успокоилась узнав его. — О, я так волнуюсь. Я еду повидать отца, ему только что пришла телеграмма из Бостона; мама открыла ее и велела мне немедленно отнести ему, так как это очень важно. Она не сказала мне, о чем было сообщение, но это ее очень взволновало. О, я так боюсь, что это должно быть об Уилле, и именно поэтому она не сказала мне.