Кроме того, надо учитывать и последствия вмешательства антрополога в изучаемый материал. При любом экспедиционном исследовании — будь то в русской деревне или в монгольском кочевье — мы оказываемся в положении людей, вторгшихся в чужое пространство, и уже самим своим интересом к данной традиции производим в ней некоторое возмущение. Это неизбежно. Будет меньше возмущения, если мы перестанем проявлять к ней интерес, но тогда мы не сможем и заниматься ею.
И здесь опять-таки возникает сомнение в достоверности фольклорных текстов. В каких только условиях люди не получали материалы для классических фольклорных собраний! Записи под диктовку сказителей, за деньги, хитростью, по принуждению, с помощью полиции — как угодно, то есть в самых неестественных условиях. А, скажем, аутентичность похоронных плачей или заговоров, специально надиктованных собирателю? Понятно, что это не совсем «те» тексты, причем мы точно не знаем, что именно в них изменилось. Вообще есть целый ряд ситуаций, в которые собирателя не допустят или в которых невозможно записывать. Приходится довольствоваться тем, что доступно. Знаменитые записи Федосовой именно в этом отношении сомнительны. На самом деле антропологи, исследователи народной культуры, фольклористы обычно знают, что при анализе подобных записей каждый раз нужно учитывать какие-то «коэффициенты искажения», и с большей или меньшей степенью осознанности это делают, иначе нельзя.
С другой стороны, зоолог, который препарирует лягушку, получает довольно много информации, хотя лягушка тоже находится не в очень естественном положении. Что делать, наука так устроена — приходится считаться и со «стендовыми» условиями получения некоторых данных.
Предвижу, что сторонники концепции «корпоративно-эгоистического» отношения антрополога к изучаемому материалу в этом моем сравнении увидят невольную «проговорку», доказывающую их правоту. Едва ли это так. Я и себя готов рассматривать как «подопытный объект» научного наблюдения, не видя в этом ничего унизительного, если инстанция, для которой производится эксперимент, именуется наукой, предполагающей бескорыстное стремление к знанию.
САМЫЙ. САМАЯ. САМОЕ
Самые жуткие музеи
• Костнице (Музей-костехранилище).
Город Седлец. Чехия
Когда здесь построили часовню Всех Святых с подвальной часовней Душевной агонии Иисуса в Гефсиманском Саду, местное кладбище занимало целых 3,5 гектара: в этом месте покоились 30 тысяч унесенных эпидемией чумы 1318 года, позже к ним добавились и сотни жертв гуситских войн. Переполненный некрополь закрыли, кости извлекли из земли и как попало свалили в подвальной часовне, превратив ее в склеп. Первым, кто решился навести хоть какой-то порядок, стал некий полуслепой монах, в 1511 году сложивший из костей шесть пирамид в честь умерших. Так они и стояли, пока в XVIII веке местные земли не перешли во владение князя Шварценберга. Оформлением часовни и упорядочением останков было поручено заняться известному резчику по дереву Франтишку Ринту. Что он и сделал: все детали интерьера и даже герб Шварценбергов собраны и вырезаны из человеческих костей. Сколько скелетов на это ушло, точно не известно. По некоторым сведениям, около 40 тысяч.
• Музей чертей
Каунас. Литва
Единственный музей мира, в котором восклицание «Тысяча чертей!» будет уместным. Примерно столько чертей, чертовок, чертиков и чертенят здесь и собрано. Музей создали в 1966 году на основе личной коллекции профессора А. Жмуйдзинавичюса. К 1991 году собрано было уже 1742 экспоната. Черти из керамики, дерева, металлов, кожи, пластмассы и прочих, порой самых экзотических материалов привезены в Каунас из 23 стран. Коллекция постоянно пополняется. Каунасское представительство нечистой силы на сегодня самое большое в мире.
• «Ворота арестантов», он же «Музей пыток»
Гаага. Нидерланды
На центральной оживленной площади Гааги Баутенхоф находится мрачный древний каземат (XIII век), куда на пытки свозили преступников со всего королевства. Здесь же вниманию посетителей — рабочий инвентарь экзекуторов. Если в первую же минуту вы не упадете от ужаса в обморок, — а такое здесь случается, — музейный гид любезно и очень подробно расскажет, как именно его использовали.