Чтобы научить чему-либо человеческое существо или, скажем, робота, идут двумя путями. Первый состоит в том, чтобы направить на человека или умную машину бесконечный поток простых, элементарных сведений в расчете, что в какой-то момент будет осознана связь между ними. Другими словами, начнется процесс мышления. Второй способ — сначала научить мыслить в надежде, что все необходимые детали и подробности смогут быть найдены и осознаны человеком или роботом самостоятельно. Единственный путь, который я могу предложить — а по моему убеждению, он и вообще единственно разумный — это второй способ. Все, что сказано до сих пор, и все, что мне еще предстоит сказать, никого не сделает научным журналистом. Но слова мои могут указать доселе скрытую дорогу к этому.
Когда вы покупаете стиральную машину, к ней прилагается инструкция — наставление по пользованию ею. Рано или поздно — это зависит от умения читать и понимать написанное — вы полностью овладеете этой нужной в хозяйстве вещью. С автомобилем ситуация несколько более сложная — одной инструкции недостаточно, чтобы стать водителем. Даже если некто прекрасно знает, где находятся педали газа, тормоза и сцепления и как переключать скорости, отсюда вовсе не следует, что он — и тем более она — сможет правильно вести автомобиль в нужном направлении с желаемой скоростью. Кроме того, существуют еще правила дорожного движения, которые мало прочесть и понять, но надо еще научиться применять на практике. Иными словами, одно лишь теоретическое обучение не приведет к получению водительских прав — необходимо действовать самостоятельно, прочувствовать, как машина подчиняется вашим приказам. С компьютером дело обстоит и того сложнее — его требования к нашему интеллекту много выше. Обобщая, можно сказать, что чем сложнее объект, тем меньше шансов, что овладеть им удастся при помощи одних лишь инструкций.
Научная журналистика, будучи соединением двух чрезвычайно сложных подходов к пониманию мира, научного и художественного, является, быть может, самым сложным объектом на земле. Ее задача — воздействовать на людское сознание в той области, где результатов можно добиться только с помощью самых совершенных инструментов и приемов. Наука сама по себе нема — она не способна выразить свои идеи на языке, понятном людям. Искусство же глухо — оно не слышит того, о чем говорят ученые. Мы — между ними, медиаторы, переводчики, толмачи, дефектологи, которые знают, как научить немых говорить, а глухих — слышать. Мы — универсалисты, а этому нельзя научить, этого можно достичь лишь непрестанной работой собственной мысли.
Но зато результаты такого рода деятельности бывают порой ошеломительными. Вот всего один, но яркий пример. Карл Густав Юнг, швейцарский психолог и философ, писал, что такая эфемерная субстанция, как идея коммунизма, погубила больше человеческих жизней, чем вполне материальная бактерия чумы, «черной смерти», скосившей половину средневековой Европы. Но идеи, в отличие от бактерий и вирусов, не живут и не распространяются сами по себе — им требуются особые средства и умения, чтобы стать частью общественного сознания, чем-то таким, во что людские массы верят и чему они следуют в своей ежедневной жизни. Миллионы людей стали приверженцами марксизма, породившего коммунизм, не из-за того, что они постигли мельчайшие детали политической экономии, прочитав «Капитал» Карла Маркса, но благодаря впечатляющей и всеобъемлющей метафоре, на которой он построил эту главную Книгу своей жизни.
Человеческое общество у него — это дом. Он не состоит из нас, людей, и не растет вместе с нами. Он строится людьми и потому есть результат их совместного труда. Сначала — фундамент, материальный базис. Это экономика, производственные отношения. После этого — этажи, идеологические надстройки — культура, искусство, мораль. Все так просто, жизненно, убедительно. О Карле Марксе можно сказать все, что угодно, но только не то, что он был плохим популяризатором своих научных идей. Он был хорошим, хотя и не блестящим научным журналистом. Раз общество — это дом, то оно может в любой момент быть разрушено до основанья, а затем перестроено в новом виде, например, так, что кто был ничем, тот станет всем. Более того, оно постоянно требует некоторой переделки, реконструкции, ремонта, иногда — капитального, иногда — только косметического. Четкая и ясная метафора способствовала популярности учения Маркса — и это, без сомнения, прекрасный пример успешного применения умения и таланта Научного Журналиста.