В 1764 году императрица Екатерина II получила известие об открытии Алеутских островов, необычайно богатых пушниной. А незадолго до того М.В. Ломоносов представил свои соображения о возможности пройти западнее Шпицбергена в Тихий океан через свободное ото льдов (как ошибочно думал ученый) приполярное море. Достичь вожделенных островов — такова была задача императрицы. И началась подготовка экспедиции капитана бригадирского ранга В.Я. Чичагова на трех небольших судах, по именам командиров названных — «Чичагов», «Бабаев», «Панов».
Экспедицию готовили старательно. Специально построенные суда снабдили двойной обшивкой для предохранения от ударов льда; по опыту первого плавания позднее форштевни обили еще и железом. По проекту М.В. Ломоносова изготовили навигационные инструменты. Ученый составил карты северных морей и инструкцию, готовил штурманов для экспедиции. Все делали втайне: существовало опасение, что другие страны могут воспользоваться идеей и опередить Россию.
Первое плавание наметили в 1765 году. В предшествующую навигацию лейтенант М.С. Немтинов на нескольких судах доставил в бухту Клокбай (Колокольная) на западном берегу Шпицбергена материалы для создания поселения, где Чичагов мог бы при необходимости перезимовать. С 8 по 21 августа при круглосуточной работе моряки соорудили избы, амбар, баню и выгрузили запасы пропитания для унтер-лейтенанта Моисея Рындина и его партии из 16 человек, которые оставались в поселке.
9 мая 1765 года экспедиционные суда вышли из Екатерининской гавани. Через неделю миновали остров Медвежий, за которым показались первые плавучие льды. По мере продвижения к северу стужа нарастала. Матросы ломали ногти, работая с обледеневшими парусами. Не раз суда проходили между ледовыми полями. Приходилось растаскивать льдины шлюпками, чтобы открыть проход. Лишь 16 июня Чичагов достиг бухты Клокбай. Рындин доложил, что зимовщики едва выжили, так как всю зиму страдали от болезней.
За неделю экипажи пополнили запасы. Однако 26 июля поднялся ветер, весь залив забило льдами, и даже вторая обшивка судов подвергалась их ударам. Для предохранения корпусов Чичагов применил оригинальный метод: он приказал вырубить в стоячем льду каналы и ввести в них суда. Это было остроумнейшее решение — суда оказались, как в доках. Лишь 3 июля, когда путь освободился, Чичагов повел экспедицию дальше. Выйдя на чистую воду, суда по инструкции направились к западу. Временами переставали видеть друг друга в тумане. 14 июля боцман Терентьев заметил птиц, что свидетельствовало о близости берегов Гренландии. Экспедиция пробовала пройти на север в разных пунктах, достигла 80 градусов 26 минут северной широты, чем превзошла державшийся полтора столетия рекорд Генри Гудзона, установленный в 1607 году. Но далее продвинуться не позволили сплошные льды. Чичагов собрал совет, который принял решение возвращаться, ибо льды не пропускали ни к северному проходу, ни к Гренландии.
Экспедиция 1765 года вернулась, не заходя на Шпицберген.
Возвращение В.Я. Чичагова, который, разумеется, не мог на деревянных парусниках преодолеть вековые льды, вызвало недовольство в столице. Адмиралтейств-коллегия повелела повторить поход в следующую кампанию.
Маршрут экспедиции Чичагова
В 1766 году экспедиция выступила лишь 19 мая, прошла мимо острова Медвежьего, где были замечены первые льды, и направилась к северу. Туманы и холода затрудняли движение. 17 июня Чичагов собрал совет капитанов, который решил идти к Шпицбергену и определиться, ибо лавирование во льдах заставляло сомневаться в точности счисления. Только 21 июня суда смогли войти в бухту Клокбай и встать в пяти верстах от берега, отгороженного льдом. Стало известно, что 8 зимовщиков умерли от лишений, а остальным выжить помогли зимовавшие на острове поморы. Позднее о стоянке в бухте Чичагов писал: «Во все время бытности нашей с 21 июня по 1 июля ветры были переменные. Погода по большей части мрачная. И дожди. Течение моря нерегулярное и более к норду и зюйду по получетверти мили в час. И всегда носило льдины, которые отбуксировывали от судов шлюпками и отводили крючьями, буде близко случались. Повреждения судам от того не было. Ибо лед отрывало от стоячего льда, который не очень толст. А которые отламывались от ледяных гор, те по великости своей и толстоте для судов были опасны».