Скелет обстоятельств как корабль ракушками обрастал подробностями. В его память вернулось почти вся оставленная здесь жизнь. Почти…
Сергей так и не смог вспомнить образ женщины, о которой происходила Сашкина болтовня.
– В сущности, ты прав, – между тем разглагольствовал гость, совершенно не озабочиваясь, слушают его или нет. – Когда тебя начинают рассматривать как хорошего парня – читай кандидата в спутники жизни – конец любой любовной интрижке… И потом, в последний раз моя красотка не решилась отдаться мне, потому что ногти на ногах были накрашены лаком не того цвета. Это уже не закоулки сложной женской души – это дебри! Многие приятней отказывают, чем она дает…
– Люди расходятся, потому что в них перестают совпадать ритмы жизни, – попытался Сергей поучаствовать в беседе.
– Это глобально, – Сашка продолжал аранжировать снедь на столе. – А в частности, им просто становится скучно. Я бы может быть и решился на что-то более серьезное в этом плане, но, понимаешь, не терплю женского порядка на моей кухне. Еще эти фантики от прокладок в ванной… Впрочем, жизнь не нуждается в анализировании. Анализ уничтожает ее очарование. Ладно, приступим!
Ну что ж, выходило то ли с дороги, то ли на посошок. И то, что наша иррационально-национальная традиция почитает пьяного почти за юродивого, а юродивого почти за святого, было почти что на руку. Тем более что напиваться никто не собирался – поговорить в основном.
Сашка откупорил бутыль и принюхался:
– Самогонка, – выдохнул и поморщился. – Эстетствуешь?
– Хлебная.... Слеза.... – начал было оправдываться Сергей.
– Наливай! Чего рассусоливать… Давай садись, – удовлетворился Сашка. – Жратвы от пуза! – они разместились за столом и заполнили посуду. – За что пьем?
– Не знаю…
– Человек всегда должен знать, за что он пьет! – наставительно произнес гость.
– Тогда за… – Сергей задумался…
Они чокнулись молча и синхронно выпили по первой рюмке…
Два моложавых мужчины в состоянии легкой эйфории выкатились из подъезда и начали продвижение в сторону освещенных улиц. Вечер удался. Все течение пролетевшего застолья легко характеризовалось строкой из Данте: «И так, как мысль дает исток другим, одно другим сменялось размышленье…», если помножить эту сентенцию на пьяный бред подвыпивших молокососов в школьной подворотне. Информации во всяком случае Сергей получил преизрядно. Повод для размышлений имелся. Но только на свежую голову.
– Простите. – Обратился между тем Александр к проходящей мимо гражданке. – Как пройти в женскую библиотеку? – и доверчиво заглянул ей в глаза.
– Как чего? – опешила та.
– Ну вот. Нас не понимают! – вынес вердикт Сашка. – – Следуем дальше! Тебе не кажется, что основная проблема в мире – отсутствие взаимопонимания?
– Я… Да я… – возмутилась гражданка. – Какая наглость!
Но парни ее уже не слышали. Поддерживая друг друга, они упорно брели к ближайшей остановке.
– Мы все строим Вавилонскую башню, даже если говорим на одном языке… – переключился Сергей на очередную пьяную заумь.
– Я растрогался! Черт меня возьми, Серж! Меня это растрогало! – захныкал Сашка.
– Что?
– Ну эта самое, как его – отсутствие… Погодь, – икнул наконец Сашка, которого повышенная концентрация алкоголя в крови явно склоняла в сторону экстремизма. – Погодь-ка, – повторил он и крадучись двинулся к троллейбусу, который заканчивал загружать пассажиров. – Смотри …
Машина уже захлопнула двери, когда Сашка метнулся к транспортному средству, уцепился за канаты и оттянул его усы от проводов. Он замер так секунды на две, на три, потом заорал, обращаясь к ближайшему прохожему:
– Эй, уважаемый! Подмогните, пожалста! Встал я, понимаешь! Придержи трос на секундочку, я щас!
– Щас… – продолжил я, ретируясь на безопасное расстояние.
Мужик крякнул в знак согласия, перехватил веревку и встал в позе реализованной добродетели.
Когда из троллейбуса выскочил разъяренный водитель, мы были уже шагах в двадцати. Поэтому до нас долетали скорее жесты и вопли, чем содержательная часть их беседы.
Судя по всему, прохожий успел получить в глаз, прежде чем догадался выпустить из рук эти чертовы канаты. После чего машина начала плавное движение, и водителю, смачно отмеченному в ухо, было уже не до сатисфакции – он понесся догонять отъезжающий транспорт. И успел как раз вовремя, чтобы не снести припаркованный у обочины грузовик.