Мне плевать на твоих любовниц и вообще весь отряд женщин, которых ты ощастливил. Плеватьь…
Но на всех кроватях, на которых мы побывали, было то, что трудно определить словами, только глазами, поцелуями, вздохами и моими безумными криками, за которые мне даже в пьяном виде стыдно.
За меня умирают мужчины, которые, наверно, нравственнее лучше и честнее тебя, но они пресны и скушны, как прошлогодний снег. Потому что ты касаешься меня так, как, наверное, трогает только Мужчина, потому что ты обнимаешь меня так, что в эту секунду вечности я готова прочувствовать и отдать тебе все, только бы это длилось и длилось. За часы с тобой, когда я забываю, что такое думать, я еще не раз готова продать душу дьяволу. Время, когда я улетаю, а ты получаешь удовольствие, сжимая меня в объятиях – это и есть чудо.
Скорее всего, я – пьяная дура, и скорее всего ты скоро наиграешься, но когда ты будешь гореть в аду (а я где-нибудь недалеко от тебя), то будешь точно знать, за чью душу тебя сжигают.
Прости, если я тебя пугаю, но не могу по-другому. Если чувствую, то на все сто. Именно поэтому не гожусь тебе в любовницы. Наверное, тебе нужно что-нибудь поспокойнее. А я как пещерный житель, что чувствую, то и говорю.
Не совсем уверена, что буду ощущать после тебя других (а они все равно будут), но ты действительно идеален (для меня). Ты сделал меня женщиной и, к сожалению, эта ответственность теперь навсегда твоя.
О, Господи, Солнце, прости. В итоге я оказалась банальной татьяной, и ты можешь смело давать мне уроки, как вести себя с мужчинами. Это потом я буду супер, а они сами собой в штабеля будут укладываться (это уже было, но на моем маленьком уровне), но сейчас я замерла на вдохе и выдохнуть боюсь.
Все это старо как мир, все это банально и повторяется каждую секунду в мире, просто для меня – это ново и удивительно, и волшебно. И когда я исчезну, то не описывай меня, пожалуйста. Меня просто не было.
Знаешь, что для меня идеально на данный момент – это уснуть рядом с тобой и проснуться рядом, и увидеть, что ты не исчез. Мне страшно, что вдруг я тебя больше не увижу. Ты не представляешь, насколько мне страшно.
Не очень удивлюсь, если не получу ответ. Ты ведь земной, со своими проблемами, и я увожу тебя немного не в ту реальность.
Наверно, ты улыбаешься, прочтя этот бред. И даже, наверное, посмеешься со своим другом (который воспринимает меня как очередную пассию). Может, не стоило все это будить во мне. Спала бы и спала сном младенца и ведать не ведала, что такое существует.
Боже! Перечитала письмо и ужаснулась, что я такое написала. Но я ведь смелая девочка. Могу объять необъятное и получить нереальное.
Правда, чудес не бывает.
P.S. Так как мне предстоит здесь напиваться еще несколько раз, то, видимо, это не последнее письмо в таком духе. Крепись.
Ты знаешь, одна человеческая жизнь в размере Вселенной – это ничто, но одна человеческая жизнь для другой человеческой жизни – это и есть Вселенная».
Сергей закончил чтение и сидел некоторое время, откинувшись в кресле и пытаясь выстроить в голове линию своего существования с женщиной, от которой теперь у него остались только письма.
«Что я знаю о ней, – думал он, – Глупый вопрос! Что я вообще знаю о женщинах. Кто она, вот это, действительно, важно». И еще: «В те моменты, когда по ее телу пробегали судороги наслаждения, я ощущал себя богом, повелевающим этой бурей. Весь мир болен нарцисизмом. И я в том числе. В этом все дело».
Дело было не в этом. Теперь он осознал это совершенно точно.
В этот момент в дверь позвонили.
– Не слишком ли много совпадений? – проворчал размышляющий и пошел открывать.
За дверью стояла миловидная стройная блондинка в джинсах и легком свитере.
– Ну вот… – чуть было не выпалил хозяин.
– Я ваша соседка, – сказала девушка, предупредив вопрос Сергея, – что-то со светом случилось. Не поможете?
– Отчего же… – ответил тот и пошел разбираться в электричестве – Меня Сергеем зовут, – сказал он на всякий случай.
– Оля, – последовал ответ.
Оказалось проще простого – вылетел рубильник оттого, что одновременно работали стиральная машина и микроволновая печь. Когда вспыхнул свет, монтер обнаружил в гостиной накрытый стол и массу деликатесов на кухне.
– У меня будут гости по случаю переезда. Вот – только обустроилась. Сережа, приходите через часик, а? По-соседски.
– Отчего же… – слова не желали приходить в голову. – Через час? – уточнил и заторопился собираться.
Сначала приглашенный рассмотрел себя в зеркало и остался доволен тем, что увидел. Правда на носу вскочил прыщик, но он не пожелал этого замечать. Полил себя одеколоном, нацепил куртку и помчался к метро за цветами. Купил крупную розу нежно желтого цвета и бутыль грузинского вина. Спешил домой, пряча цветок у себя под курткой, и думал, с чего бы это он так размяк. Ведь это же точно не она. Почему? Он не знал, но был уверен. И что же дальше? Дальше собрался идти в гости. Более того, был этому рад.