– Видишь меня! – обрадовался Сергей.
– Воспринимаю, – тот задумчиво поковырял в ухе. – Привет тебе, странник!
– Как, говоришь?
– Ты – странник. Что тут такого? А я – смотритель.
– Смотритель?
– Тогда зови меня как-нибудь по-другому. Мне по барабану!
– Какой-то ты левый, – засомневался Сергей. Они походили друг на друга как дворянин с дворнягой.
– Что ты мне предлагаешь? Обрядиться в величие? – старец заметно напыжился и стал стремительно превращаться в статую Зевса работы Фидия. – И ждать благоговения?
– Ладно, я пошутил!
– Я тоже! – обрадовался дед и стряхнул с себя остатки мрамора. – Не мой это формат! Тут один местный писатель обозвал меня древним богом. Положим, про древнего он загнул…
– Значит, все, что здесь происходит…
– Да нет! Люди и сами все отлично могут. Я же только приглядываю. Говорю же – смотритель.
– Тогда скажи, что со мной.
– Ничего особенного. Рудимент.
– Я – рудимент?!
– Нет. Ты – атавизм.
– Спасибо, утешил!
– А чего тут еще объяснять? До последней пары тысяч лет двигаться по обе стороны времени и вероятности было обычным делом. Поэтому вы и в истории своей разобраться не можете. Потом кто там больше начудил, я уж и не помню. Аристотель, скорей всего. Но только детерминация рассудка привела к атрофии осознания возможностей. Человечество не находит взаимосвязи, а выдумывает их. И единая математика описывает собственный единый мир, выщипывая его из настоящего. Каждый сам выткал себе кокон. А тебе не повезло. Терпи.
– А выход есть?
– Выход, выход! Вот ты все спешишь. А зачем? Посмотри, сколько интересного вокруг. Видишь ту – у Николая Угодника? Дама потрясающая, но нежить. Зря она в храм пришла – бесполезно это.
– О чем это ты?
– Да так… – он замолчал и продолжил, будто только об этом и думал. – Твой выход – вон там, – согнул палец крючком и указал на дверь в закутке с табличкой: «Служебный вход».
– И что за ней?
– Увидишь. Это и будет частью твоей награды. Получишь ответы на свои вопросы.
– Расскажи-ка мне еще раз про математику.
– Пробрало! Ничего странного. Доказывать основы математики, все равно что доказывать существование Бога. Это еще Лейцен фон Браузен угадал.
– Потому и погиб под машиной.
– Не, думаю, потому что раззява… Рецепта истины не существует.
– А, я догадался! Все детерминировано, – передразнил деда Сергей, – и я для тебя тут как шальной фант или джокер. Скучно тебе. Развлекаешься!
Для меня тебя вообще нет! Соскучишься тут с вами! А про фант – это ты тонко подметил. Надо будет поразмышлять над этим на досуге. Но ты ничего так и не понял. Никто из людей – ни ты, ни я – не видит, что есть на самом деле. И поэтому красит действительность в свой цвет, – и перебил сам себя. – А хочешь познать диалектику Абсолюта?
– Угу! – обрадовался странник и замер в позе напряженного ожидания. Старик воровато оглянулся и вытащил из-за пазухи бутылку шведской водки.
Сергей зло сплюнул и двинулся к двери. Остановился:
– Может ты и то, что будет, знаешь?
– Не понял твоего вопроса. Слишком общий.
– Сконцентрируйся на моей персоне.
– У-у-у… – заскучал дед. – А я думал ты о перспективе мироздания. Но если о судьбе… Когда твои планы сбудутся, ты уже не будешь уверен, что хотел именно этого. Хочешь знать еще что-нибудь?
– Сам разберусь! – огрызнулся странник и отворил дверь. Впереди ждал пустой коридор.
– В сущности, мы похожи, – продолжал разглагольствовать старик, – У меня клочок знания и у тебя клочок знания. Даже если мы объединим наши клочки, это все равно будет только клочок знания. Вот и вся база для человеческой гордыни.
Сергей не слушал. Он возвращался.
Тело мгновенно набухло тяжестью. Набрало вес. Он прошел двенадцать шагов, открыл следующую дверь и оказался в вестибюле станции метро. Огляделся. Над местом, откуда он появился, красовалась надпись: «Служебный выход».
Вырвавшийся из тоннеля гулкий ветер подхватил полы его плаща, и они захлопали как крылья птицы. «Фрунзенская», – оповестил подошедший поезд.
«Даже ехать никуда не надо!» – порадовался странник и направился к ближайшему эскалатору.
У дверей подъезда стояла Ольга в компании парня, которого он уже видел с ней на новоселье. Привлекательный, высокий с длинными, вьющимися волосами.
– Привет… – пробурчал Сергей, торопясь проскользнуть мимо парочки.
– Привет! – откликнулась Ольга и неожиданно покраснела. До ушей. – Ладно, я пойду.
– Уже! – удивился кавалер и уставился на Сергея. – Пока, киска. Я позвоню. ОК?