Вот здесь, над столом, покрупнее и пожирнее: «Это не главное!». Все, паста кончилась. Да и хрен с ней. Это не главное. Зубная паста — это не главное.
Эх, жалко, паста кончилась. А ведь можно было и на каждой стене, и на сломанном диване, и на ржавом пустом холодильнике, везде написать: «Это не главное!». Чтобы легче стало, чтобы почаще вспоминать о своей миссии.
Только об этом — тсс! Об этом никому. Потому что ни одна живая душа об этом знать не должна. Ни одна!
Но мне-то от этого не легче, сколько можно ждать, когда придет это время, время миссии?
Я устал ждать, неужели там непонятно, что я устал ждать? Наверное, непонятно. И самое хреновое, что с этим ничего не поделаешь. Я все равно буду сидеть среди этих драных обоев и ждать.
Потому что у меня миссия.
Сначала я просто думал о том, как я ее выполню. Я волновался, что у меня не выйдет, что я могу подвести.
Потом я волновался, что обо мне забыли. Я бродил по улицам, я вглядывался в лица, надеясь на то, что я сам могу понять — это тот самый. И выполнить свою миссию.
А потом я устал волноваться. Я просто ждал.
Я и сейчас просто жду. Налью стакан и жду. Кстати, о стакане, пора залысить.
Нет, только не это! Бутылка пуста. Это уже серьезно, не то что хохмочки насчет тюбика зубной пасты. Тут уже не до юмора. Это почти катастрофа. Землетрясение, тайфун, смерч одновременно. Придется идти в магазин, а я так надеялся, что сегодня весь день просижу дома. Ха-ха-ха! Пустые надежды. Но выбора у меня нет.
Придется переться в вонючую ванную и приводить себя в порядок.
Нужно заставить себя посмотреть в мутное зеркало. Не просто посмотреть. Сконцентрироваться. Собраться. А теперь улыбнуться. Больше теплоты во взгляде.
Нужно вспомнить, что я ангел. Я — ангел! Я могу вытащить свои крылья из-под рубашки, взмахнуть ими и воспарить. Я могу взлететь над этой зачуханной квартирой и над этой серой пятиэтажкой, над городом, парализованным собственными же дорогами, над землей, которая...
Увлекся. Пока я не выполню свою миссию, никуда я не полечу. Потому что именно здесь, в толпе, сейчас мое место. А не над ней.
Итак, теплота во взгляде... Свежесть лица... Убрать эту жуткую щетину, морщины, муть из глаз.
Вот так, это совсем другое дело. Двадцатилетний юноша, полный сил и здоровья. Еще раз отрепетируем улыбочку, радостную, искреннюю.
Как на улицу идти не хочется... Но придется.
Дверь можно не закрывать, все равно спереть нечего. Зайдут, к примеру, воры. Посмотрят. Может, унитаз починят. Увидят, в каких условиях я живу, и починят. И в холодильник еды положат. А потом поклеят обои. Какое на меня сегодня остроумие нашло. К чему бы это?
— Здравствуйте, Марья Сергеевна, как ваше здоровье?
— Ой, здравствуй, Сереженька! Да какое в мои годы здоровье? Еле хожу. Тяжело мне, старой.
— Марья Сергеевна, может вам помочь, в магазин сходить или в аптеку? Или в квартире уборку?
— Вот спасибо, Сереженька. Один ты у нас в доме такой добрый и отзывчивый. Ты мне авоську донеси, а там я тебе списочек напишу. Только ты уж повнимательнее в магазине будь. В прошлый раз молоко какое-то подкисшее купил, да и батон не нарезной, а турецкий. А пылесос стал работать как-то не так, то гудел, а сейчас гудит, но сипло, боюсь, как бы не сломался. Осторожнее надо с техникой, у меня пенсия маленькая, а новый ты ж мне не купишь?
Ну не хотел же я сегодня выходить из дома. Вот теперь и приступай к выполнению своих обязанностей. Ангел есть ангел, ничего не поделаешь.
Спускаясь с третьего этажа, он увидел на лестничной площадке кота. Кот сидел у перил и умывался. Ничего особенного в нем не было, в этом коте. Кроме цвета. Это был черный кот.
— Брысь, кошак! — сказал он нервно.
Кот замер, внимательно посмотрел на него, вытянул заднюю лапу и принялся ее вылизывать, искоса продолжая наблюдать.
Пнуть его, что ли? Разлегся тут, нашел место. Вот так отвести ногу и пнуть, чтобы с мявом полетел с лестницы.
Нельзя. Потому — ангел! Пусть лежит, народу много ходит, найдется, кому пнуть.
— Ангел! — вдруг раздался голос: — Пришел твой час. Ты должен выполнить миссию. Ты готов?
— Да. Что я должен сделать?
— Убей этого кота.
— Кота? Убить вот этого кота? И ради этого я столько лет ждал?
— Ты не должен задавать вопросы. Ты должен просто выполнить свою миссию и вернуться к нам!