разные союзы и блоки расклеивали свои программы и призывы;
партизанскіе отряды принимали добровольцами всѣхъ желавшихъ;
воскресали старые полки и звали своихъ однополчанъ. Новыя техническія части искали спеціалистовъ. Были расклеены выдержки изъ бурцевскихъ статей противъ большевиковъ.
Медленно подвигаясь, я нашелъ наконецъ нужную улицу.
Около одного дома я увидѣлъ кучку офицеровъ — тутъ и помѣщалась Реабилитаціонная Комиссія.
Я вошелъ во дворъ. Дворъ былъ большой, неровный, вымощенный круглымъ булыжникомъ, пыльный; въ концѣ его находился садикъ съ небольшой бесѣдкой, покрытой дикимъ, уже покраснѣвшимъ виноградомъ. Приземистый кленъ покрывалъ своею тѣнью бесѣдку и половину садика. Во дворѣ толпилось около ста офицеровъ. Тутъ можно было видѣть всѣ возрасты, чины и ордена. Было жарко, и всѣ невольно искали тѣни. Особенно много было народа на террасѣ низкаго, но просторнаго дома. Я направился туда. Какой-то офицеръ въ пенснэ, тонкій, худой, веснушчатый, составлялъ списокъ.
Я записался. Мой номеръ былъ не то 60-й, не то 70-й.
На всякій случай я сталъ поближе. Очередь очередью, но чтобы ее кто-нибудь не захватилъ, я протискался къ двери, на которой висѣлъ списокъ, и заглянулъ въ окно. Первая комната была очевидно столовой; тамъ было пусто; стоялъ только темный дубовый буфетъ. Изъ столовой въ другія комнаты вели три двери: направо и налѣво — небольшія, филенчатыя; напротивъ — большая, рѣзная, орѣховая. Иногда она открывалась; показывался пожилой человѣкъ во всемъ англійскомъ; на узенькихъ погонахъ сѣраго френча было нашито по двѣ полоски. Этотъ полковникъ и былъ предсѣдателемъ Реабилитаціонной комиссіи; какъ говорили на террасѣ, у него еще было два или три помощника.
Комиссія засѣдала гдѣ-то въ глубинѣ дома. Допросъ продолжался минутъ 10-15. Во дворѣ, на «очистившихся отъ большевизма» набрасывались съ вопросами: какъ и что? Но тѣ только махали руками и поскорѣе уходили. Всѣ томились. Я стоялъ, смотрѣлъ и испытывалъ какое-то неловкое, непріятное чувство.
Среди этой толпы, большая часть которой была уже въ формѣ, я, — безъ погонъ и даже безъ офицерской кокарды, чувствовалъ себя одинокимъ. Но надѣвать форму, пока не будетъ все кончено, я не хотѣлъ. И, притомъ, былъ еще вопросъ: нужна-ли форма вообще, и если нужна, то зачѣмъ и какая.
Большевики и петлюровцы формы не имѣли; отсутствіе ея дѣйствовало на населеніе успокоительно, какъ намекъ на дѣйствительное равенство людей. И еще задолго до прихода добровольцевъ спорили, носятъ-ли деникинцы погоны, или нѣтъ; ношеніе погоновъ многимъ казалось неосторожнымъ по отношенію къ населенію.
— Зачѣмъ эта реабилитація? — спрашивалъ кого-то капитанъ съ густыми, рыжими усами и съ инженерскимъ значкомъ, — только проволочка времени. Зарегистрировалось больше 10.000
офицеровъ. Если на каждаго изъ нихъ Комиссія потратитъ 5 минутъ только, то это займетъ больше мѣсяца.
— Не одинъ вѣдь человѣкъ въ комиссіи, — замѣтилъ бородатый полковникъ.
— И комиссія не работаетъ круглые сутки, — отвѣтилъ инженеръ.
— Кто эти комиссіи придумалъ? — спросилъ тонкій, блѣдный прапорщикъ, — говорятъ, раньше ихъ не было.
— Это послѣ взятія Харькова пошло. Тогда добровольцы всѣхъ желавшихъ попринимали къ себѣ. А потомъ, во время боевъ, нѣкоторые изъ этихъ принятыхъ большевиками оказались и много вреда причинили. Теперь вотъ и боятся этого.
Всѣ замолчали.
Въ этотъ день я прождалъ во дворѣ съ 9 часовъ до трехъ; за это время комиссія отпустила около 40 человѣкъ. Въ три часа предсѣдатель заявилъ, что занятія кончены. Всѣ пошли по домамъ. Было пыльно, жарко. Я спустился къ Днѣпру, искупался и потихоньку пошелъ домой. Пройти пришлось мимо контръ-раз вѣдки. Она занимала большую гостиницу на Фундуклеевской, недалеко отъ театра. У входа стоялъ солдатикъ съ винтовкой и тихо что то напѣвалъ. Гимнастерка на немъ была рваная, сапоги дырявые. Около подъѣзда прохаживался ротмистръ въ серебряныхъ аксельбантахъ и съ хлыстикомъ въ рукѣ.
Изъ-за угла вдругъ вывернулась шумѣвшая и бѣсновавшаяся толпа. Она тѣсно окружала четырехъ конвойныхъ и молодую полноватую женщину въ красномъ платьѣ. Били ее палками, камнями, кулаками. Отъ ударовъ голова съ короткими стрижеными волосами металась во всѣ стороны.