— Так, остались пустяки. Два слова об образе жизни вашей тетки, ее привычках, прислуге.
— Живет она в своем доме вдвоем со старой служанкой. Раз в неделю тетка предоставляет ей выходной, и та уезжает на весь день к своей родне. Не знаю, как сейчас, мы не так уж часто видимся, а раньше тетка любила часами просиживать в парке, что рядом с ее домом. Насколько мне известно, образ жизни она ведет уединенный, знакомых у нее мало — одна-две приятельницы, такие же пожилые женщины. Да, вспомнила, она очень близка с соседкой, есть такие отвратительные старые бабы, очень любят совать нос в чужие дела и всех поучать. Что еще?
— Хватит, пожалуй. Осталось записать лишь ваш адрес.
Женщина быстро дописала его на том же листке из блокнота и встала.
— Каким образом мы будем поддерживать с вами связь? Вы нам будете звонить?
— В этом нет необходимости, — ответил Холл. — Мы увидимся с вами еще один раз, через месяц. Я приду за гонораром.
На прощание мужчина счел нужным все-таки сказать свое слово:
— Мистер Холл, я не знаю и не хочу знать, что вы собираетесь предпринять, но учтите, мы от всего отопремся. Если вы сделаете что-либо противозаконное, отвечать будете сами. Мы с вами не встречались, ни о чем не договаривались, знать вас не знаем.
Холодно взглянув на него, Холл ответил:
— Знаю. Не бойтесь.
— Я не боюсь! — взорвался Филипп Бэйнем. — Я просто предупреждаю вас.
— Излишне. — Холл счел разговор законченным. — Прощайте.
— До свиданья, — ответила женщина. Мужчина лишь кивнул головой и молча вышел вслед за ней.
Какое-то время Роджер Холл еще неподвижно сидел в своем кресле. Затем он встал, широко распахнул окно и сделал глубокий вдох.
— Отвратительная пара, — пробурчал он и, окинув взглядом свою контору, добавил, крепко сжав голову обеими руками: — Ну да ничего. Осталось потерпеть совсем немного.
Памела Джонс была девушкой что надо: пышные рыжеватые волосы, чудесная фигурка, недостатки в которой могла усмотреть разве уж совсем злобная баба, и, наконец, стройные ножки, которыми сейчас Джек Лемон имел возможность любоваться вдоволь. Одетая лишь во фланелевую рубашку Джека, его подружка босиком хлопотала в кухне, готовя завтрак.
— Подойди-ка сюда на минутку, — позвал он.
— Да, на минутку подойдешь, а потом на работу опоздаешь, — безжалостно отрезала Памела и добавила: — Я бы и вам, мистер Киш, тоже советовала наконец встать, знаменитому репортеру просто необходимо сохранить силы для предстоящей ответственной работы.
Джек Лемон изобразил на лице величайшее возмущение:
— Что ты имеешь против моей работы? А может, ты просто ревнуешь меня к ней? Или завидуешь моей всемирной славе? Или тебе не по вкусу мой сногсшибательный успех у прекрасного пола?
— Всемирная слава! — рассмеялась Памела. — Вставай, лентяй, иначе тебе никогда не подняться выше хроники скандалов и происшествий. Правда, миссис Мэри считает тебя хорошим мальчиком, но говорит, что ты станешь юношей лишь лет через десять, а уж мужчиной… Вряд ли ты им вообще когда-либо будешь. До сорока останешься мальчиком, а после сорока станешь сразу стариком. И она очень сочувствует мне по этому поводу.
— Она и в самом деле так сказала? — возмутился Лемон. — Сегодня же начну пикетировать ее дом и не перестану до тех пор, пока она публично не покается в клевете на честного журналиста!
— Вот бы миссис Мэри порадовалась! Такое развлечение для старушки! — улыбнулась Памела.
— Ах, женщины, женщины, — вздохнул Джек Лемон и спустил ноги с постели.
Уже в машине, отвозя Памелу на работу в ее офис, Джек поинтересовался, во сколько она придет.
Уже недели две Памела Джонс практически жила в холостяцкой квартире Джека, и с каждым днем ему это нравилось все больше, хотя он всегда считал, что истинный репортер (а таким он, без сомнения, был) должен отдавать работе все свои силы и время и просто не имеет права заводить семью. Об этом он честно предупредил Памелу и, чтобы она не забыла, как минимум через день напоминал ей о своем кредо, она же в ответ неизменно кивала головой и всецело с ним соглашалась. Непонятно почему, но такое ее поведение почему-то совсем не нравилось Джеку, вызывая какое-то смутное беспокойство и заставляя подыскивать все новые аргументы в подтверждение упомянутого жизненного кредо.