— Вы мне тут моралистику не устраивайте. Мне тридцать семь, а не семьдесят. Да и дочка ваша совершеннолетняя девочка. Я ее заберу в любом случае, а вот разрешу ли вам общаться после того, как женюсь на ней — это большой вопрос. Подумайте над этим, мама, — он зло цедил каждое слово, смотря на эту хрупкую женщину с высоты своего роста, и невольно морщился.
Совсем по-другому изначально губернатор представлял себе этот разговор, но теперь так, как есть. В конце концов, очевидно, что с Машей все в порядке, раз мать не бьется в истерике и не обзванивает больницы и морги. Хотя бы это давало ощущение относительного спокойствия. Жива, здорова — это главное, а с остальным он разберется.
Тут на голос из глубины простой квартирки вышла еще одна женщина. Ей тоже на вскидку Горин давал, как и Галине, около пятидесяти, но только выглядела она в разы лучше и несмотря на возраст сохранила былую красоту. Тетка — догадался Александр Николаевич.
— Тамара Викторовна, — холодно представилась женщина, и губернатор вглядевшись в ее лицо, замер. Вот на кого была похожа его Маша… Те же черты, те же зеленые глаза, фигура, волосы…
— Мы уже все обсудили и Александр Николаевич уходит, — начала было Галина, но Тамара ее оборвала ее:
— Доволен? Сбежала из-за тебя… Неужели не видишь, что ты нашу Машу, молодую и наивную губишь? Оставь ее в покое.
— Черта с два! — рявкнул Горин и быстрыми шагами направился вниз, где его ждала охрана и личный помощник.
— Как прошло?
— Х*ево.
— Может правда приворожила, Сань? — осторожно начал Сафронов.
— Да не верю я в эту хероту, Иваныч. Так к слову пришлось тогда… Просто найдите мне ее и всё.
— Найдем, Николаевич, не расклеивайся.
Но Машу не нашли ни в этот, ни в последующие дни, а в конце третьей недели ее пропажи Горин запил.
* * *
Осторожно обходя гору бутылок, Юрий Иванович обеспокоенно смерил взглядом спящего губернатора. Дышит, значит живой. Будить шефа очень не хотелось, но тем не менее помощник впустил двух уборщиц и отправился открывать окна.
— Кто? — прошелестел хриплым ото сна и похмелья голосом Александр Николаевич.
— Я это, Сань. Воняет у тебя, п*здец. Такое ощущение, что ты тут год бухал не просыхая.
— Закройся, Юр, без тебя херово, — губернатор поморщился и медленно встал, вперившись красными опухшими глазами в помощника.
— В общем, хватит печень сажать, Саня. Во-первых у нас большие проблемы. Колесников совсем охерел и договоренности не выполняет, знает, видимо падла, что ты не в форме.
— А во-вторых?
— А во-вторых, Маша твоя вернулась. У нее же через пару дней учеба начинается.
Вернулась.
Это слово как будто обухом ударило по голове, и Горин, почти не сморщившись от головной боли, резко встал и направился в душ, по пути начав раздавать поручения в своей обычной манере:
— Сводку мероприятий мне на ближайшие два дня, аспирин, машину пусть готовят… Что еще? Сколько я в запое был?
— Сводка на столе, аспирин уже несут, машина через десять минуть минут будет… Пил ты пять дней.
— Маша где? — губернатор вдруг резко остановился и замер.
— Видели ее в университете. Поселилась по новому адресу. Пока не пробивали, но живет одна, скорее всего, снимает.
— Смотреть! Попробуйте только упустить!
— Александр Николаевич, обижаешь! Уволили уже того дебила, который ее потерял. Ты же знаешь, я три шкуры с них спущу, если что…
— Знаю, Юра, знаю. Нашлась, значит…
Впервые в жизни Горин не знал, как поступить. Поехать к ней сразу и утащить к себе? Хочется, но нет… Не пройдет этот номер, а еще одного побега его нервы не выдержат… Где она была? С кем? Ревность и подозрение медленно, как яд, растекались, отравляя и без того затуманенное сознание Александра Николаевича, и совсем запутавшись, он решил действовать в не свойственной для себя манере:
— Юра, букет розовых роз ей доставьте. Побольше, штук пятьсот хотя бы. Записку еще… Сейчас напишу.
— Не поедешь сам?! — на лице Сафронова появилось такое комичное выражение удивления, что Горин невольно рассмеялся:
— Не похоже на меня? Я и сам, Юра, сейчас на себя не похож.
Уже в машине, свежий и почти отошедший Горин, наконец, вспомнил о Колесникове:
— Что там с Костей?
— Думал не спросишь… П*здец там.
— Значит разработку в дело пускайте. Там материала вроде достаточно.
— Сажать что ли?
— Сажать, конечно. Наркотой торгуют, папу не слушаются, значит на нары. Соколову набери, пусть он сам лично на контроль берет. Сделаем им резонанс, сукам.