Так что особых перспектив у нас не было. Поражал меня в данной ситуации лишь один загадочный факт: почему ли-ганцы все-таки побеждают? Откуда у них столько сил? Неужели кто-то способен с искренним сердцем, веруя, умирать за «Лиган»? В холле у нас висел полихромный плакат: лиганец в отвратительном синем костюме, в отвратительной мятой бирюзовой рубашке, в отвратительных, вычурных, голубоватых зловещих очках. Лицо у него тоже грязно-голубоватое, а из расширенных волосатых ноздрей, казалось, исходит смрад. Аннет клялась, что в самом деле ощущает его. Да и меня каждый раз передергивало. И вот удивительный парадокс: ребенку понятно, что «Джер» лучше «Лигана», красный цвет — это радость и жизнь, синий цвет — это горе и смерть, но тогда почему, почему в тех районах, где у «Лигана» налажен сбыт, покупатели не отказываются приобретать убогий лиганский ассортимент? Я бы умер, лишь бы не прикасаться к нему! И почему, почему они служат в виртуальных лиганских войсках? Почему они не восстанут, не свергнут ужасный гнет, почему они выбрали жизнь рабов, а не свободных, как мы, людей?
Я как-то раз поделился этими сомнениями с Сэнсеем, и Сэнсей, помнится, мне объяснил, что никакого парадокса здесь нет. Каждый лиганец уже с детства подвергается тотальной индоктринации: ему буквально с пеленок внушают, что в мире не существует ничего прекрасней, выше, чище, честней, чем «Лиган». Что все остальное по сравнению с ним — суррогат, что только потребление товаров «Лигана» придает жизни смысл.
— Это называется зомбированием, — сказал Сэнсей. — Формально они живые, а на самом деле — ходячие мертвецы. Словами лиганцев не переубедить. Спасти их можно, лишь предложив вместо подделки настоящий качественный товар. Тогда у них распахнутся глаза, тогда они, пусть не сразу, поймут, что жизнь может быть совершенно иной. Причем, заметь разницу, — сказал мне Сэнсей, — они свой персонал, своих клиентов непрерывно зомбируют, а мы вам — терпеливо и тщательно объясняем. Они пытаются укрыть мир завесой лжи, а мы стремимся развеять ее, чтобы люди увидели правду. Что же касается их нынешних успехов на фронте… Понимаешь, мой мальчик, зло тоже имеет силу и может временно побеждать. Иногда даже кажется, что ему невозможно противостоять, но это иллюзия, это морок, которым зло окутывает человеческий мозг. Запомни, мальчик, в итоге всегда побеждает добро. И как бы ни было тебе тяжело, какое бы бремя ни взваливала на тебя жизнь, ты должен знать, что все это временно: надежда есть, на горизонте уже брезжит свет нового дня, зло может наносить нам сокрушительные удары, но оно не способно нас покорить…
Разговор этот состоялся месяца четыре назад и произвел на меня громадное впечатление. Сэнсея у нас вообще все любили. Это был единственный из наставников, которого мы называли без прибавления титула «господин». И тогда же он объяснил мне еще один важный момент. Я спросил его, почему в наших сражениях мы пользуемся таким примитивным оружием; луки, стрелы, мечи — это же наследие древних эпох. Ведь уже есть танки, есть самолеты, есть артиллерия; наконец, есть ракеты, могущие поразить самую отдаленную цель. Разве нельзя создать армию, которая бы мгновенно сокрушила врага? И Сэнсей мне сказал, что дело здесь в соотношении цен и затрат. Создать — даже в виртуале — действующий самолет или танк обходится намного дороже, чем создать лук или меч. А это значит, что увеличиваются и накладные расходы, соответственно возрастает цена товара, который мы продаем, он становится неконкурентным на рынке, где идет большая игра. Не забывай, мальчик, что помимо «Лигана», с которым мы вступили в открытый конфликт, на нас косвенно давят такие гиганты, как «Би-энд-Би», «Макуда» и «ЛБС». Они только и ждут момента, чтобы отхватить свой кусок… В известной мере мы все стали заложниками ситуации, вздохнул Сэнсей. Первичный софт, который разрабатывался для защиты, использовал имевшийся тогда фэнтезийный контекст. Ты знаешь, что такое фэнтези, мальчик? Правильно, это магия, а значит — горгульи, мантикоры, оборотни, ожившие мертвецы, а также согласованное с этим антуражем оружие: луки, арбалеты, кинжалы, мечи. Вот таким образом и был отформатирован виртуал: если ввести в это пространство танк, он будет безнадежно изолирован от фактуры. Говоря проще — не сможет ни двигаться, ни стрелять. И броня у него будет как из картона — ее насквозь пробьет любой арбалет. Ты знаешь это не хуже меня. Чтобы перейти на иной технологический уровень, надо фактически заменить весь наш софт. А это значит — остаться полностью беззащитными. А это в свою очередь означает, что нас мгновенно сожрут…