И Колька начал помаленьку сатанеть, представляя себе как он потянется к Ирочке, положит одну руку ей на грудь, сожмет пальцы… другую сунет ей под халатик… шикарные чулочки у нее, на взгляд такие бархатистые.
– Это английские! – пояснила Ира. – Полста отдала да еще двадцать сверху.
И, крутнувшись на месте, она приподняла полу халатика на всю изумительную длину своей стройной ножки.
– Правда, хорошие?
«Она мысли читает, что ли?! – заворочалось в башке у Кольки. – Да чего там… просто уставился я ей на ноги вот она и…»
Колька Новиков от природы соображал туго, а тут и вообще мыслить перестал. Да Ира и не оставила ему времени на анализ происходящего.
– Ну что, дернем по маленькой? – запросто спросила она. – Как говорится: за знакомство!
И плавной походкой «от бедра» направилась к серванту.
– Вот, есть водка, нести?
– Неси! – распорядился Колька, чувствуя что у него уже начинает ломить ноги – от колен и выше… Ира вернулась с початой бутылкой. Зачем то завернутой в полотенце.
… – А ты сама? – спросил Колька, залпом выглотнув вторую рюмку. – Не наливаешь… не пьешь…
– Я потом, – Ира подсела к нему на диван, прижалась на миг боком… словно обожгла! Колька рванул пуговки на ее халатике.
– Халат оставь! – неожиданно твердо сказала Ира и стала клониться на спину.
Колькина рука метнулась вперед, скользнула по прохладной, упругой коже ее ног и он понял, что на них только чулки… их снимать не надо, а больше снимать и нечего!
Путаясь в пуговицах, Колька поспешно приспустил с себя штаны вместе с длинными, по колено, «семейными» трусами. И тут Ирочка, по кошачьи извернувшись, скользнула с дивана на пол, пружинисто вскочила… ее правая рука крепко охватила тот самый Колькин предмет, который он было уже направил ей меж ног…
Дальше все произошло мгновенно. Толчком правой ноги Ирина распахнула дверь в спальню, и Колька краем глаза на мгновение увидел округлый пухлый зад своей падчерицы (совсем голенькая, она лежала ничком). А Ирочка левой рукой рванула створку окна и закричала во весь голос.
– Помогите! Помогите!!!
– Пусти, сука! – рванулся Колька, но не тут то было. Цепкие Иринкины пальчики держали его будто клещами по самый корень.
И надо же было так случиться, что как раз в этот момент рядом с домом проходил курсант школы милиции Владимир Барабаш. Впрочем, ничего удивительного в том совпадении не было, с некоторых пор Володя частенько прохаживался по микрорайону, расположенному рядом с местом убийства А. Коробейникова.
Не мешкая, Барабаш бросился на отчаянный девичий крик. Для мгновенной оценки криминальной ситуации начинающему сыщику хватило одного взгляда.
– Я выходила, – сбивчиво объясняла ему Ирина. – А он… это отчим Леночкин… Я захожу, а на столе водка. А он… подлец… она плачет, бьется! А он… насилует, гад! Изверг!
Она, не разжимая пальцев, потащила Кольку к Барабашу. Новиков скрипел зубами и что есть мочи упирался. Леночка за открытой дверью спальни очень громко всхлипнула и не спеша закуталась в простыню.
– Ясно! – процедил Володя. – Вы, девушка, придете завтра утром вместе с подругой к дежурному в горотдел. Я буду ждать вас там. Напишем заявление, составим протокол. Это его бутылка?
– Его. С собой, поди принес. Готовился, значит, козел старый!
– Она… в полотенце! – закричал Колька.
– Чего?! – не понял Барабаш. – Да стой ты! Кому говорю. Не дергайся!.. Свежаком от вас разит, гражданин!
И подтолкнул ошалевшего от такого вот кошмара Кольку к двери.
Крутым парнем был Володя Барабаш. Ростом вымахал он под два метра, – плечами на пятьдесят шестой размер голубой своей форменки. Но стало Володе вдруг почему-то жутко… что это было страх, тоска? Удивляясь сам себе Барабаш прислушался еще раз и опять различил за дверцей старого шкафа в прихожей отчетливый, хотя и еле слышный, скребущий по душе звук. Это кость терлась о кость.
Володя увидел, как напряглась и на миг словно одеревенела прекрасная хозяйка квартиры.
– Крыса… у нас завелась! – блеснула Ирочка своими белыми зубками.
Она заперла дверь, сбросила халатик и прилегла радом с Леночкой. Стала ласкаться к подруге.
– Отстань! – сквозь слезы сказала та. – Не хочу. Противно!
– Ну не сердись, Ивушка! – проворковала Ира. – А здорово я придумала, как гада Кольку посадить. А?
– А его… посадят?
– Уже сидит! – коротко хохотнула Ирина Павловна. – Завтра пойдем в ментовку, накатаем на него «телегу». И привет! Печенье так называлось во времена застоя – «Привет».