Мое сердце нервно колотится, даже когда я говорю себе, что Сэйнт — большой мальчик и более чем способен справиться с ситуацией сам.
Так почему же я отказываюсь от своих обязанностей по наказанию и направляюсь на трассу?
Я добираюсь до ворот, но не захожу внутрь. Вместо этого я наблюдаю за происходящим через забор, понимая, что прибыла как раз вовремя гонки Сэйнта.
Он выстраивается в очередь с другими спортсменами, и мое сердце колотится при виде него в режиме полного соревнования. Я никогда не видела его таким, и должна признать, это волнующе.
Когда гоночная пушка выстреливает, бегуны летят. Я затаив дыхание наблюдаю, как Сэйнт достигает препятствий и с легкостью начинает парить над ними. Он такой грациозный и быстрый, несмотря на то, что он такой высокий и мускулистый, это вызывает у меня трепет. Я так увлечена его выступлением, что почти не вижу, как гонщик из Торнхейвена приближается к нему. Когда я понимаю, каковы его намерения, уже слишком поздно. Он врезается в Сэйнта, отправляя его в полет к следующему препятствию.
Я издаю крик и немедленно бегу через ворота, а затем на дорожку, чтобы добраться до него. Официальные лица гонок, тренеры и спортивные тренеры окружают, что делает почти невозможным добраться до него.
Когда я наконец-то могу его видеть, у меня перехватывает дыхание. Его глаза закрыты. Это плохой знак, верно? О Боже, что, если он действительно ранен?
В следующее мгновение его глаза распахиваются, и я издаю сдавленный всхлип облегчения.
— Эллис?
Я слышу, как он бормочет. Мое имя. Мое имя-первое, что слетает с его губ, когда он приходит в себя.
— Где она? — спрашивает он.
— Я здесь! — кричу я, не задумываясь. Протискиваясь сквозь толпу и опускаюсь на колени рядом с ним.
— Голова… болит… — бормочет он.
— У тебя может быть сотрясение мозга, сынок, — говорит тренер по легкой атлетике, опускаясь на колени рядом с ним. — Мы собираемся тебя осмотреть, хорошо?
— Не без Эллиса, — бормочет он, и его тренер хмурится и смотрит на меня.
— Ты Эллис?
Где-то на трибунах кто-то рявкает: — Шлюха, — но я все равно киваю. — Да
— Ты пойдешь с ним?
Я не решаюсь ответить. Конечно, я хочу пойти с ним. Я хочу убедиться, что с ним все в порядке и он полностью выздоровеет. Но я также знаю, что если я пойду и буду действовать в качестве его поддержки прямо сейчас, меня фактически засосет обратно в его гребаный мир после того, как я столько раз клялась сбежать из него раньше.
— Эллис, — рявкает на меня тренер. — Ты идешь или нет?
Я бросаю взгляд на Сэйнта, который смотрит на меня снизу вверх, впервые испытывая боль и ожидая от меня помощи.
Мое сердце разрывается, и я называю себя лохушкой, когда говорю: — Да, я иду.
И вот так просто меня засасывает обратно.
Глава 22
Позже той же ночью я поддерживаю Сэйнта, когда мы, пошатываясь, идем по коридору к его комнате.
— Я в порядке, Мэллори, — ворчит он, когда я открываю его дверь и помогаю ему войти. — Доктор сказал, что у меня нет сотрясения мозга.
— Но он беспокоится о том, что случится, если ты будешь спать слишком долго, — бормочу я, подталкивая его к кровати. — Мне нужно остаться с тобой, чтобы убедиться, что ты проснешься, когда тебе положено
— Ты зря беспокоишься, — настаивает он, но я игнорирую его, надавливая ему на грудь, чтобы заставить его лечь плашмей. Резко выдохнув сквозь зубы, он многозначительно приподнимает бровь.
— О, с этим я могу согласится. Ты присоединишься ко мне, Эллис?
Я закатываю глаза.
— Да, но не по тем причинам, о которых ты думаешь, так что перестань пялиться на мои сиськи. Я хочу чувствовать себя комфортно, наблюдая за тобой
— Но они-идеальная пара — Он сонно улыбается. — Кроме того, тебе может быть удобно без трусиков.
Фыркая, я забираюсь в его кровать и ползу рядом с ним. Он говорил о большой игре, но я могу сказать, что он уже начинает чувствовать усталость. Его веки тяжелеют. Как раз перед тем, как он дрейфует, он протягивает руку и хватает меня за руку, его длинные пальцы переплетаются с моими.
— Не уходи, — бормочет он.
У меня болит сердце, и все, что я могу сделать, это просто кивнуть.
— Я не уйду, — шепчу я. — А теперь давай спать.
Он расслабляется на подушках и через несколько мгновений засыпает.
Я смотрю на него сверху вниз в течение нескольких минут. Боже, он прекрасен. Особенно когда он спит. Здесь нет ни хмурых взглядов, ни морщин, ни ледяных взглядов. Он выглядит умиротворенным.