– На самом краю плато, недалеко от хижины, захватчики установили еще один механизм, который некоторое время озадачивал меня. Это был большой вертикальный экран из матового стекла или аналогичного материала, за которым были прикреплены какие-то меньшие механизмы, которые я видел только мельком. На самом деле этот экран был большой картой, картой небес, на которой были представлены комета и Земля. Комета была большим диском зеленого света, и вокруг этого центрального диска был тонкий зеленый круг, который представлял пределы гравитационного захвата кометы. Любой объект внутри этой тонкой зеленой линии находился в пределах досягаемости кометы и неизбежно был бы втянут в кому, пока он находился за пределами этой линии, он находился во власти гравитации Солнца. Другими словами, эта линия была нейтральной между двумя зонами гравитационных сил.
– Земля была представлена на карте маленьким диском белого света. И крошечный белый диск, и большой зеленый двигались на экране в точном соответствии с движениями Земли и кометы в небесах. Как это было достигнуто, я не мог понять, но предположил, что механизм за экраном поймал движущуюся картинку реальных движений кометы и Земли с помощью световых лучей или электрических излучений и воспроизвел ее в миниатюре на экране. Цель диаграммы была достаточно ясна. Это позволило бы им точно рассчитать время своих операций, чтобы Земля покинула свою орбиту в тот самый момент, когда ее полет наружу приведет ее внутрь этой тонкой зеленой линии и в пределах гравитационной силы кометы. Я напряженно следил за этой картой и с каждым днем видел, как комета и Земля приближаются все ближе и ближе по мере того, как зеленый странник уносился за пределы солнечной системы.
И тогда работа захватчиков утихла, поскольку великая машина была закончена. Наконец-то пришло время, всего четыре ночи назад, когда они привели ее в действие. Я видел, как они собрались вокруг коммутатора, среди них был и Хэнли. Лидер стоял наготове, щупальце схватило большой центральный рычаг. Другие смотрели на большую карту, вычисляя положения Земли и кометы. Я знал, что вся операция должна быть рассчитана с невероятной точностью, чтобы она вообще увенчалась успехом, и я ждал с таким же нетерпением, как и они. Наконец, среди тех, кто стоял у карты, возникло внезапное движение, и я догадался, что сигнал был дан, тихо и быстро передаваясь от мозга к мозгу. И я был прав, потому что в тот же момент ведущий за коммутатором медленно и осторожно повернул большой рычаг вокруг циферблата. У него были причины быть осторожным. Разница в длине волны различных гравитационных излучений должна быть чрезвычайно незначительной, и если бы он случайно нейтрализовал гравитацию Земли вместо гравитации Солнца, хотя бы на мгновение, никто не знает, какой невероятный катаклизм мог бы произойти. Но этого не произошло, потому что, когда он перевел рычаг в определенное положение на циферблате, из огромной машины раздалось низкое гудение, звук настолько глубокий, что его едва можно было услышать. Лидер мгновенно отступил назад.
– Машина была запущена. Я знал, что в этот момент она излучала свои собственные мощные вибрации, чтобы встретить, противостоять и нейтрализовать гравитационные силы Солнца. Шнур был перерезан!
– Однако какое-то время казалось, что ничего не изменилось. Подобно металлическим фигурам на плато, я наблюдал за большой картой всю оставшуюся ночь, но только к утру стали заметны какие-либо изменения. Даже эти перемены было настолько незначительными, что их едва ли можно было заметить. Просто маленький белый круг Земли на карте начал двигаться немного быстрее, приблизившись к зеленой комете немного ближе.
– И шли часы, она двигалась все быстрее и быстрее, пока к той ночи я не смог ясно увидеть, что Земля уже немного сошла со своей орбиты, отклоняясь в сторону приближающейся кометы. Собравшись вокруг диаграммы и большого вибрационного механизма, захватчики наблюдали за результатом своей работы. И, скованный там, в маленькой каюте, я тоже наблюдал и ждал.
– Но в ту ночь, когда я почти достиг самых черных глубин отчаяния, я наткнулся на то, что дало мне луч надежды. Большую часть времени, которое я проводил в каюте, я занимался бесконечными поисками какого-нибудь инструмента или оружия, но всегда безрезультатно, поскольку, как я уже сказал, все предметы, которые могли бы послужить для того или другого, были унесены. Но, наконец, в ту ночь я наткнулся на крошечную металлическую точку, которая немного выступала из земляного пола хижины, в одном из темных углов. Через мгновение я уже копался, а еще через минуту откопал длинный ржавый напильник, который был зарыт под полом, и только кончик его торчал из грязи. Он так сильно заржавел, что казался почти бесполезным, но само обладание этой вещью дало мне новую жизнь, и, почистив его как можно лучше, я принялся за скобу на ноге, приглушая скрежет напильника, оборачивая его тряпками во время работы.