Разные люди приходят сюда, но эти двое выглядели здесь непривычно, держались особняком. На каждом — добротный синий костюм, шелковые рубашки с замочком, крепкие новые ботинки, не износить вовек.
Сергей и сам не знает, почему его потянуло к ним.
— В экспедицию собираетесь?
— Вы уже пятый спрашиваете, — лениво, не поворачивая головы, ответил молодой, с хмурой ухмылкой взглянув на собеседника.
Старший товарищ, чисто выбритый мужчина лет 45, с серыми пристальными глазами, дернул его за рукав и ответил более вежливо:
— Вася злится, что все спрашивают, и никто не берет. Посмотрят документы — и в сторону.
— А в чем дело?
— Не доверяют. Из заключения мы. Вася за хулиганство отбывал наказание, а я за растрату. И специальность у нас обоих самая женская — повара мы.
Сергей хотел возразить, но не успел, кто-то панибратски стукнул его по плечу.
— Здорово, друг.
Встреча была не из приятных. Альфред Георгиевич, низенький полный человечек, с розовой лысиной, которую он тщательно зачесывал поредевшей прядью волос, появился как из-под земли. Кравцов с ним встречался год назад в актюбинских степях, где Альфред Георгиевич преувеличенно шумно исполнял обязанности завхоза. У него случилась какая-то некрасивая история, и коллектив был рад избавиться от жуликоватого хозяйственника.
Сергей немного брезгливо пожал потную ладошку Альфреда Георгиевича и тотчас сунул руку в карман, чтобы незаметно вытереть.
Злые огоньки зазмеились в глазах бывшего завхоза, но он смолчал и с наигранной веселостью воскликнул:
— Как живем-можем?
Кравцов не успел ответить, издевательский голос сзади пропел:
— Вот нас на работу вербует, а мы не соглашаемся.
Альфред Георгиевич испуганно взглянул на громадный белокурый чуб, закрывший правый глаз плечистого парня, и потянул Сергея за рукав в сторону.
— Помилуй Бог, кого ты берешь!.. Ведь это соловьи-разбойники. Будь с ними поосторожнее.
Внезапно гнев охватил Сергея.
— А ты чего суешься, сам лучше, что ли? Эти люди уже осознали свои ошибки, были наказаны, они чисты перед людьми и своей совестью.
Он решительно шагнул к поварам.
— Беру обоих. По этой записке вас оформят в отделе кадров. Поспешите…
Так в дружном коллективе геологов оказались Василий Клыков, бывший хулиган с уличной кличкой «Клык», и добродушный, незаметный Иван Сергеевич Зенин, который одним словом мог утихомирить буйного товарища. Наверное, Васька уважал его за трезвый ум, за начитанность.
Когда поздним вечером съезжались в центральный лагерь геофизические установки, коллекторы заканчивали свою кропотливую возню с кусками руды, и тихо начинала мелодию гитара Кости Лебедева, пилота с разведывательного ЯКа, Иван Сергеевич одевал простые очки в железной оправе и четко, по слогам читал последние известия до поздней ночи.
Сонные рабочие из ближайших палаток вполголоса чертыхались, мечтательно обещали какому-то грамотею разбить очки и при этом задеть ухо, но потом опять засыпали, а громкий голос Ивана Сергеевича продолжал пугать серых песчаных ящериц…
…Все это Сергей вспомнил ярко и отчетливо. События последних дней пронеслись перед взором, как на освещенном киноэкране.
«Проходимцы», — с ненавистью подумал Кравцов.
Надо было передать о случившемся на центральную базу. Он решительным шагом направился к одноместной палатке, которую ее владелец, радиотехник Сеня Кизнер, огненно-рыжий одессит, отличный радист и любитель веселых песенок, гордо величал радиорубкой.
Сеня поднял глаза, полные слез и тоски.
— Я бы их задавил своими руками! Это же надо такое натворить, — и он молча показал на обломки радиоаппаратуры.
— Сеня, Сенечка, сделай все, что можно, — бросился к нему Сергей. — Надо немедленно сообщить.
— Два дня работы, — мрачно ответил радист.
Кравцев вырвался из палатки, и брезентовые двери резко хлопнули, как парус, наполненный внезапно ветром. Он подбежал к палатке начальника, где тщательно укрытый старым плащом стоял М-72 с коляской, неплохой мотоцикл, уже изрядно потрепанный на степных просторах.
«Если по 70 км в час выжимать, то за несколько часов успею в город. Надо захватить хлеб, консервы, флягу с водой не позабыть. Брать ружье или нет?» — гулко стучали мысли в голове, пока Сергей шарил в тумбочке, разыскивая ключ.