Лонгмэн не мог заставить себя включить радио. Он помнил, что в кино преступники часто выдавали себя, скупая все газеты со статьями о совершенных ими преступлениях или, того чище, делая вырезки. Глупо, конечно, ведь никто не услышит его радио, стоит лишь сделать звук потише. Однако он был уже не в состоянии мыслить разумно. Он бесцельно расхаживал по своей квартире, по-прежнему в плаще, поглядывая время от времени на радио, стоявшее у изголовья постели. Если Райдер убит, ему незачем торопиться узнать об этом.
Однако ровно в шесть часов он чисто автоматически включил телевизор, когда передавали выпуск новостей. Похищение поезда было, разумеется, главной сенсацией дня. Телевизионщики сумели даже проникнуть со своими камерами в туннель, показав зрителям сошедший с рельсов вагон экспресса, поврежденные опоры, исковерканные рельсы. Затем был показан "участок туннеля, где произошла перестрелка".
Когда камера скользнула по тому месту, где упал Стивер, Лонгмэн на секунду прикрыл глаза, чтобы не видеть трупа или крови. Однако тел уже не было — лишь какие-то темные пятна, которые могли быть пятнами крови. Несколько мгновений спустя показали трое носилок, на которых полицейские выносили наверх три прикрытых брезентом трупа. Странно, подумал Лонгмэн, меня это нисколько не волнует. Он действительно не чувствовал жалости. Даже к Райдеру.
Потом репортер взял интервью у полицейского руководства, включая главного полицейского комиссара. Никто из них ничего особенно важного не сообщил, но каждый считал своим долгом назвать это преступление "гнусностью". Когда репортер задал вопрос о четвертом гангстере, кровь бросилась в лицо Лонгмэну. Однако комиссар знал только, что преступник бежал через аварийный выход (две камеры поочередно продемонстрировали зрителям люк снаружи и из туннеля). Комиссар прибавил, что полиция не сумела пока установить личности трех погибших, двое из которых умерли мгновенно, а третий, получивший пулю в позвоночник, — через несколько минут после того, как был обнаружен полицией. Его пробовали допросить, но говорить он не мог, так как парализованы были в том числе и речевые центры.
Имеются ли у полиции какие-либо улики, которые могут изобличить скрывшегося преступника? Командир группы детективов ответил на этот вопрос вместо комиссара, сказав, что расследование поручено большой группе его подчиненных, которые будут трудиться не покладая рук, пока не нападут на след. Репортер настаивал: означает ли это, что пока полиция не имеет никаких сведений о возможной личности и местонахождении гангстера? Начальник группы расследования довольно-таки раздраженно ответил, что его ребята следуют общепринятой процедуре и, как он надеется, уже очень скоро он сможет поделиться с общественностью первыми успехами. При этом Лонгмэна снова прошиб пот, однако он несколько успокоился. увидев ироничную ухмылку на лице телевизионного репортера.
О проверке личных дел бывших работников подземки не было сказано ни слова. Он помнил, как переполошился, когда Райдер упомянул о такой возможности.
— Они не найдут меня, если я спрячусь у тебя на квартире.
— Нет, ты пойдешь к себе домой. Если ты будешь скрываться, это только возбудит подозрения.
— Я придумаю себе какое-нибудь алиби.
Райдер покачал головой.
— Они будут более строго проверять людей, у которых есть алиби, чем тех, у кого его не окажется. Большинство из тех, кого они будут допрашивать, не смогут предъявить серьезного алиби. Ты потеряешься в толпе. Скажи, что часть дня ты провел на прогулке, потом вздремнул или почитал, и постарайся не указывать время чересчур точно.
— Хорошо, я взвешу, что мне говорить.
— Ни в коем случае! Никаких репетиций. Постарайся не думать об этом.
— Я могу сказать, что узнал о похищении из сообщений по радио и пришел в ужас…
— Не надо. Не перегибай палку. Их все равно не будет интересовать, что ты думаешь по этому поводу. Помни, им придется проверять сотни людей. Не забывай, что ты только один из длинного списка.
— В твоих устах все звучит так просто.
— Это и есть просто, — сказал Райдер. — Вот увидишь.
— И все же я хотел бы поразмыслить над этим.
— Выбрось это из головы, — твердил ему Райдер. — Не думай ни о чем сейчас и тем более, когда дело будет сделано.
Он последовал-таки совету Райдера, и только сейчас вспомнил об этом впервые за последние недели. Проверка будет чисто формальной, успокаивал он себя. Я всего лишь один из сотен бывших служащих подземки. Я справлюсь.