Он оторвался от стены…
Ну вот и она – скамейка. Эх, Крыс Крыс…
Да. Старый дурогон. Жалко его…
В двух шагах, под сухой грушей, поблескивает никель широко расставленных колёс кресла-каталки, где фигура в шляпе с клетчато-мягкими полями уронила голову себе на грудь окутанную однотонно-серым пледом.
Впавший в дрёму паралитик блуждает в грёзах о былом, когда борт Дугласа VC-54C, по кличке Священная Корова, гудел моторами сквозь облака – доставить, чтоб он мог поставить свой автограф… да, бумага на троих… амбулатория в Крыму… ходячие союзники…
Он опустился на скамью. Всё в точности, как раз вон там, метрах в пяти правее, его босые ступни ощутили жар перегретого асфальта в тот первый раз.
Совсем ещё неопытный салага был, башку себе расколошматил, покуда Епифановне дошло чего он, собственно, от неё хочет…
А то как будто бы теперь намного стал умнее, помимо навыка общения с бесхозной раковиной. Но, кстати, в её тьме ему открылось собственное имя.
– Кеха, ну ты как ващще, брателло?
Словно от синхронного укуса парой тропических москитов сразу, он дёрнулся на одном и том же месте, где сидел, в растерянности: куда чеснуть?.
Поозирался… ни хрена как меня белка глючит, уже и голоса нагрянули.
– Да перестань ты харапудиться, чувак. А то ж Они вычислят. Прикинься, что воробышков кормишь.
– Какие ёб… то есть… ещё воробышки?. Ты кто? Где?
– А да… щас…
На тротуаре у ног Кеши обутых в опоссумовые мокасины, с радостными чиками-чириками, откуда ни возьмись запрыгали два серо-бурых воробья.
Третий нагло уселся на серебряную пряжку поверх берцы правого.
Тут он оп*издинел… ну то есть аххуел… (у нас, в конце концов, здесь приличный сайт образцовой нормативности).
– Только ко мне смотри не поворачивайся, чтобы Они не засекли.
Эти придурки повелись, будто я немой и всё, на что гожусь – гнуть ложки взглядом.
Голос явно исходил от кресла с дремлющей фигурой в шляпе.
– Как ты узнал моё имя? Тоже трисомия подсказала?
– Сам ты жертва даунизма. У меня другой случай. А про тебя я много чего знаю, даже что у тебя там на плече написано.
Кеша рефлективно стиснул сукно на предплечье синего форменного сюртука младшего морского офицера Британского флота пошитого портным по имени Тейлор Приггз на улице Сейвил-Роу (Лондон) в 1786 году: «Что?»
– Х-3! Вот что!
Он обомлел. Действительно именно эти знаки составляли единственную татуировку его тела и зачастую доводили до белого каления своей необъяснимостью.
– А и что оно значит?
– Арамис, Иннокентий, Арамис. «Хлопец Третий». Нас же три Хлопца было в Команде-Х: Атос, Партос и Арамис. У меня, например, Х-2. Хочешь покажу?
– Не надо, простудишься или они заметят. А они это кто?
– Тебе про это пока рано… Так ты чё – в натуре амнизированный или с проблесками?
– Имя своё вспомнил.
– Да, брат, на тебя не поскупились. Две вакцинации как минимум… А какой, блин, рисковый Хлопец был! В Стрит Файтере мочил всех подряд, одной левой…
Потом мы на троих Команду сколотили – Непобедимые Х!. Среди геймстеров уже даже в народ пошло: «Это ты крут, пока на Х-123 не напоролся!», а вместо "отъебись" – «пошёл ты на 3Х!» Эх, было времечко…
Помнишь, как мы тех Монголоидов мочили на Астероиде Т-4? Хотя да, ты ж вакцинированный, где тебе вспомнить…
Потом ты чёт как-то отделяться начал, забурился в те 2 Непроходимые Уровня и – пропал. С концами.
– А Атос как?
– А никак. Накрылся, Кеха, наш Х-1. Трагически накрылся, терагигнулся…
В ту пору новый шутер выкатили в Нет. Warring Maya – мочилово инопланетян на фоне Индусской мифологии. Шива, Вишну, всё такое. Саундтрек от Басты – вопли гамадрила… тот ещё задрот.
А сам движок в Облаке запрятан, G&PaaS, ты ж понимаешь…
Тебя-то уже не стало и мы вдвоём пошли. Скафандры подобрали, амуницию и – вперёд. Всё как положено при шутере…
Заскакиваем в какой-то вольт подвальный. Мне сразу его стены не понравились. Кричу: «Атос! Подстава! Валим отсюда!» А он: «Не ссы, прорвёмся, с нами крестная сила и Кнопка 27, и я к тому ж из Контр-Страйка пару классных шорт-катов прихватил!»
Тут оно и хлынуло. Со всех стен. Зелёное, противное…
Меня потом насилу откачали в таком вот кресло-катальном варианте. А Атосу да будут байты пухом и светлая память в ROM…
К дереву летящей походкой, с явными виражами из-за пареза левой голени, приблизилась оплывшая женская фигура в байковом халате испещрённом набивным узором линялых хромосом. Хапнулась за ручки на спинке каталки.