— Вы меня совершенно сбили с толку…
Майор поблагодарил Людмилу, отпустил ее и снова обратился к Карасевой:
— Расскажите, как вы очутились на улице Горького в двадцать два ноль пять, как случилось, что наехали на женщину, а потом, когда милиционер преградил вам дорогу, сшибли и его и тут же скрылись?
— Ну уж это извините! Ни на кого я не наезжала.
— Запираться бессмысленно! — сказал Градов, вынимая из ящика своего стола папку. — Когда вы сшибли милиционера, он задел жезлом левый борт машины. На этом месте лак сильно поцарапан. Вы сбили милиционера. А если это так, стало быть, именно вы перед этим наехали на женщину.
— Нет, нет и нет!
— Результаты экспертизы — веская улика! Кроме того, вот акт о том, что женщина, на которую вы наехали, слишком поздно увидела, что ей грозит опасность, заметалась, споткнулась и упала. Вы были вынуждены на нее наехать.
— Да, но, если шофер, как вы выразились, «вынужден», разве он виноват? — проговорила Карасева.
— Это, конечно, смягчает его вину.
— А если к тому же был ливень и молния ослепила шофера?
— Это тоже в его пользу. — Градов в упор поглядел на преступницу. — Стало быть, сознаётесь, что наехали на женщину?
— Это произошло не по моей вине… — растерянно пробормотала Карасева.
— По вашей вине или нет — этого мы, к сожалению, не узнаем… Вчера пострадавшая женщина, так и не произнеся ни единого слова, умерла! — укоризненно произнес майор.
Градов заметил, что на губах Карасевой едва заметно мелькнула удовлетворенная улыбка. Он дописал протокол, прочитал вслух и протянул Карасевой. Она старательно вывела свою подпись и легким движением руки поправила волосы.
Градов уложил протокол в папку и спросил:
— Скажите, за что вы убили учительницу Веру Петровну Некрасову?
Брови Карасевой высоко поднялись, и она твердо проговорила:
— Вы ошибаетесь! Я не знаю никакой Некрасовой.
— Вы отлично знали покойную.
Градов позвонил. В кабинет ввели Егорова — Чалдона. Он в изумлении остановился, глядя на Карасеву.
Та вскочила со стула и дрожащим от злобы голосом закричала:
— Ну погоди, негодяй!..
— Да они сами всё узнали, — сквозь зубы процедил Чалдон.
— Сядьте, Карасева! — резко предложил майор. — Будете правду говорить?
— Не буду!
— Садитесь, Егоров… Вы толкнули Некрасову под трамвай по собственному почину?
— Ну чего зря спрашивать?
— Потрудитесь отвечать, Егоров!
— Ну, по собственному.
— Вы знали раньше Некрасову?
— Откуда я ее мог знать?
— Кто вам на нее указал?
— Я указала! — вдруг сказала Карасева.
— Егоров, вы сами додумались пустить на Некрасову малярную люльку?
— Нет, мне так поручили. Признаюсь, вначале мне предложили отравить ее, но я отказался.
— А почему не отравили?
— Честно скажу, мы такими делами не занимаемся… Ну, кроме того, она ходит в диетическую столовую, а там всегда полно народу — сразу влипнешь…
— Чем хотели отравить Некрасову?
— Порошком.
— Каким порошком? Говорите точнее!
— Я не ученый. Порошок как порошок.
— Я предлагала отравить, — опять сказала Карасева. — Сперва хотела примешать яд в какое-нибудь ее лекарство, но вскрытие показало бы, что Некрасова отравлена. Взяли бы на анализ остатки лекарства, установили, в какой аптеке оно изготовлено…
— Часто заходила Некрасова в аптеку?
— Довольно часто… Заказывала лекарства…
— Скажите, вы поручили Егорову пустить на Некрасову люльку?
— Я считала, что такой способ удобен и безопасен. Люлька после ремонта фасада висела уже с неделю над подъездом школы и могла висеть еще неделю. Ремонтники не торопятся. Время выхода Некрасовой из школы точно установлено. С пяти ступеней подъезда она спускается очень медленно…
— Дурацкая штука! — проворчал Чалдон.
— Почему дурацкая, Егоров? — спросил Градов.
— Сиди, как воробей, на крыше… Жди, смотри вниз: выйдет не выйдет Некрасова… А угадать трудно, и не верняк…
— Вы это выполнили по-дурацки! — вспылила Карасева, смотря на Чалдона злыми глазами. — И с трамваем провалили. А это гарантированный метод!
— Ну уж это вы кому другому скажите! — огрызнулся преступник.
— Это я вам говорю!.. — повысила голос Карасева.
— Прошу помнить: вы находитесь в Уголовном розыске! — резко прервал ее майор.
Узнав, что Карасева — зачинщица трех неудавшихся покушений на учительницу, Градов стал выяснять, как был организован угон автомобиля и наезд на Некрасову. Карасева и Егоров противоречили друг другу в своих показаниях, но постепенно картина прояснилась.