— Представляете, забыл в кармане рубашки водительское удостоверение, пришлось возвращаться.
— Ну что делать, — разведя руками, улыбнулся одной из своих очаровательных улыбок Станислав Семенович, — рассеянность одна из основных черт творческой личности и признак гениальности. Не забудьте посмотреть в зеркало.
— А это еще зачем?
— Народная примета. Если возвратился, обязательно посмотри в зеркало. Предрассудки, но, кто знает, может, в них что-то есть?
— Обязательно посмотрю.
— Ну как ''Хонда Цивик-автоматик"?
— Прекрасная машина, но только непривычно, что две педали.
— Ничего, к хорошему быстро привыкаешь.
— Спасибо, даже не знаю, как я бы без нее. Автобусы здесь редко ходят.
— Зачем автобусы? У нас богатые люди, почти у каждого машина. Да, чуть не забыл. Какой у вас номер?
— Пятьсот восьмой.
— Знаете, только что освободился триста второй. Переселяйтесь туда, вам там будет удобней. Тем более что на пятом этаже мы собирались делать косметический ремонт. Я сейчас скажу администратору, подойдете потом к нему.
— Еще раз спасибо.
— Не за что. Люди должны помогать друг другу.
Остановившись возле первого попавшегося на пути постового милиционера и рассказав сочиненную на ходу жалостливую историю про лежавшего в больнице друга, попавшего где-то здесь в аварию, и брошенную машину, о которой якобы очень беспокоилась жена пострадавшего, Сергей узнал, что у местного ГАИ нет специальной площадки для аварийных машин и все они хранятся на одной из автостоянок в центре города. Подъехав туда, журналист прошелся вдоль забора и обнаружил несколько разбитых и покореженных до неузнаваемости автомашин. Среди них стоял с распахнутой передней дверцей и открытым багажником "Москвич" Ирбе. Версия о том, что дипломат с рукописями мог находиться в багажнике и именно поэтому милиция не передала его жене Николая, автоматически отпала. Здесь больше делать было нечего.
Сергей перешел на другую сторону улицы и вошел в небольшое кафе. Взяв кофе с булочкой, он сел за свободный столик возле окна и вытащил записную книжку.
Итак, что дальше? Первым делом, вероятно, надо найти людей, с кем в последние дни разговаривал Ирбе. Что мы имеем? Пять телефонных номеров.
— Извините, у вас свободно?
Журналист взглянул на высокого молодого человека со шрамом на щеке и кивнул.
— Вы не очень похожи на отдыхающего, — сказал тот, присаживаясь за стол с чашкой кофе.
— Почему вы так решили? — спросил Сергей, пряча блокнот в карман.
— Ну хотя бы потому, что основная масса отдыхающих сейчас на пляже.
— Да еще холодно. Вот недельки через две, когда море прогреется…
— Почему же, между дюнами ветра нет, там солнце здорово припекает. Моя жена уже обгореть успела. А купаться к нам любители приезжают с февраля и по декабрь.
— Вы местный?
— Выходит, что так.
— А я вот приехал, чтобы написать для газеты о вашем прекрасном городе-курорте.
— Ну-ну, — как-то невесело улыбнулся молодой человек.
— А вы кем работаете? — поинтересовался Николаев.
— Я, так сказать, представитель частного сектора. Реставратор. Если вам нужно отремонтировать какой-нибудь сложный старинный механизм, часы, барометр, музыкальную шкатулку, то я к вашим услугам, — собеседник Сергея вынул из нагрудного кармана свою визитную карточку.
— Спасибо, — сказал журналист, пряча ее в задний карман джинсов, — как только у меня появится что-нибудь в этом роде, я сразу же обращусь только к вам.
— И правильно сделаете. Пожалуй, на нашем побережье вы вряд ли найдете лучшего мастера.
Они молча допили кофе и вышли на улицу.
— У вас не будет сигареты? — спросил молодой человек.
Журналист протянул ему пачку. Присев на скамеечку возле кафе, на которой уже сидела накрашенная девица в розовой куртке, они закурили.
— Да, крепенький здесь кофеек, — сказал Сергей, затягиваясь сигаретой, — выпил, и даже печень начала вылезать.
— Действительно, какой-то странный у него привкус, — согласился с ним молодой человек.
— Привкус, печенка, — встряла в разговор девица. — А кто виноват? Сами и виноваты. Дайте прикурить, а то я свой "Ронсон" в машине оставила. — Она вытащила из кармана пачку "Мальборо".
Журналист протянул ей зажигалку и поинтересовался:
— Почему сами?
— Если бы не убрали из кафеюшников алкоголь, то и буфетчицам не надо было с кофе химичить и подрывать здоровье советским гражданам. Имели бы они свой стольник "фантома" в день и горя не знали.