Все это, разумеется, сказки. Ему нравилось так думать. Но на самом деле такими мыслями он пытался не дать себе думать о другом. Но думалось периодически, таков уж Игорь. Что если это отчуждение, возникшее на их лицах – в тот момент, когда Игорь раскрыл рот, чтобы увлечь опеку в иное русло,– что если это и не отчуждение вовсе, а страх? И не страх раскрытия перед опекой, а страх – перед ним! Перед ним, Игорем – сыном, школьником и бывшим недоделанным дзюдоистом! Ведь то, что он думал про Петрова, применимо к нему самому: он знает подробности о своих приступах только со слов родителей. Лично он знает только то, что периодически просыпается по утрам с фингалом, или опухшим ухом, или болью в боку, или в затылке, или в локте. То, что он ходит во сне, а потом падает, он узнал от родителей.
Что если он не только ходит во сне, а потом падает? Но родители щадят его и не рассказывают большего. Или боятся рассказывать. Боятся, как того пацана из фильма «Сомния», у которого сны оживали. Вряд ли Игорь что-то там оживляет, кроме собственной фантазии и мужского достоинства, но… что если он буянит? Барагозит не по-детски? Кидается на родителей? Царапает стены? Ходит по потолку? Читает наизусть «Майн Кампф»? В общем, ведет себя стопроцентным клиентом экзорцистов. И именно поэтому родители боятся огласки, потому что тогда вылезет на поверхность вся правда.
Но хуже всего было думать, что родители каким-то образом знают о Кабе. Или догадываются. Или Каба в такие ночи проявляет себя. И насколько далеко может заходить такое проявление?
Пользуясь моментом, когда родители увлеклись своими телепатическими играми, Игорь улизнул в свою комнату. Со всеми этими стрессами он даже толком не порадовался тому, что вот так влегкую, в один момент, он скинул многолетнее бремя. Он часто слышал разговоры ребят своего возраста, читал комменты ребят своего возраста Вконтакте и просто на сайтах. Он понимал, что многим из них – действительно многим,– позволено заниматься в свободное от уроков время тем, к чему у них душа лежит. А если ни к чему не лежит, то – ничем. В стрелялки рубиться или тупые посты писать. Игорь часто думал: что же в нем самом такого, почему у него не так, почему он раз за разом вынужден ходить в это дзюдо? Хотя даже слепому видно, насколько он его ненавидит. Что же в этом такого полезного для будущего?
Что ж, когда в мире столько непонятного, и настроение швах,– читай книги. В любой непонятной ситуации – читай книги, и не прогадаешь. К тому же вечер неожиданно освободился, а до конца каникул – еще целый месяц. Игорь включил ридер, свернулся на диване перед окном и погрузился в чтение.
Ближе к рассвету настроение Игоря значительно улучшилось.
Глава 5. У Петрова-2.
– Сегодня давай без напрягов, Игорь. Пообщаемся. Возьмем отвлеченные темы. Мы друг друга не знаем, давай завязывать знакомство. Просто поговорим.
Игорь сидел в кабинете Петрова и проходил сеанс психотерапии. Или как еще называется сей грустный процесс, Игорь толком и не знал. Он как только вошел сюда, собирался занять свое прошлое место на диване – так сказать, подальше от глаз,– но Петров настоял на кресле; и Игорь сел в него. Оно располагало, это кресло. Ко сну, например. Или почитать что-нибудь, а потом поспать. Или подумать о будущем, глядя в окно на детскую игровую площадку. А потом еще поспать. К отвлеченным темам оно не располагало, на взгляд Игоря: слишком мягкое. Но Петрову виднее. Вообще фраза «отвлеченные темы» заставила Игоря подобраться. На отвлеченные темы и в очереди в поликлинике говорят. Стоило ради этого сюда идти? Докапывальщики, опять же, начинают с отвлеченных тем. Стратегия у них такая, как у пса Шарика. Неужели он ошибся, и этот с желтым галстуком – из общей когорты?
Радовало, что Игорь занимал позицию вполоборота. Это избавляло его от созерцания хозяина кабинета и его канареечной символики.
Перед тем, как приступить к говорильне, Петров попросил Игоря заполнить анкету, передав тому доску-планшет с зажимом. Игорь мельком пробежался по вопросам, открепил лист, перевернул, пробежался по другой стороне. Вздохнул. Взял ручку, сосредоточился на заполнении. Петров улыбался про себя, глядя на Игоря, считывая с него эмоции, как с объявления. Не иначе, вспомнил о школе и о правилах. Стояла тишина. Петров сосредоточился на мониторе, чтобы не смущать парня взглядами. Игорь добросовестно заполнил все пункты. Передал Петрову планшет. Отметил, как психолог взял свой айфон, что-то там нажал и положил тот на край стола, ближе к Игорю. По-любому диктофон включил. Ок, анкету Игорь заполнил. К чему теперь переходим? Будем решать задачки по логике? Или проходить какие-нибудь богомерзкие иностранные тесты?