— Нет.
— Почему?
— Мне никто не предлагал его.
— Если ты хочешь биться до победы, не только никто тебе его уже не предложит, но и сама не возьмешь. Не сможешь. Итак, что ты решила?
— Я буду биться до конца.
— Ладно. — Она обратилась к тренеру. — Я уже забыла, что они такие упертые. Вы берете на себя ответственность за материальные последствия этого поединка?
— Материальные? Как вас понимать, Анна Владимировна? — спросил Семен.
— Если спортсмену оторвать руку или шею — это материальные последствия. Если просто наступить на голову — моральные.
— Значит, наступать на голову обязательно? — спросила Света.
— Да, — ответила Анна. — Это необходимо, чтобы девушка запомнила, где ее место.
— Мы, что, собаки, чтобы знать свое место? — спросила, опять входя в зал, Инесса.
— Свое место — это значит, вы пригодны только для любительского бокса, — сказала Анна Владимировна. — Не обижайтесь, но это правда. Для любительского бокса, и для любительского же секса. Можно даже сказать, что вы не знаете не только, что такое бокс, вы не в курсе и что такое секс. Вы ведь считаете, что секса у нас нет. Да? И это правильно. Поэтому… поэтому, — продолжала она, — приходится завозить из других стран. Пусть и дружественных нам.
— А вы не расскажите нам, что такое секс? — хотела спросить Даша. — Но воздержалась. Алексей сказал, что лучше не светиться.
— Выйдем в раздевалку для совещания, — сказал он.
— Она тяжелее тебя раза в полтора, — сказал Алесей в раздевалке. — Я тебе точно говорю, она нас убьет.
— А тебя за что? — спросила Даша. — Ты ведь будешь только секундантом.
— Если она тебя убьет, я выйду чтобы отомстить, — сказал Алексей. — И, разумеется, тоже лягу. Упаду на тебя, как Ромео на Джульетту.
— Если бы мы бились по-настоящему, я бы ее победила, — сказала Даша. — И знаешь почему?
— Нет.
— Она же лошадь. Ты заметил? Ей придется сгонять вес, чтобы пролезть в категорию. А так как она еще и не начинала это делать, значит, будет резко сгонять перед самым боем. И потеряет много сил.
— Я думаю, сегодня не стоит выступать, — сказал Алексей. — Все равно тебя не возьмут. Это бой просто так. Для морального удовлетворения. Ты хочешь, чтобы тебя удовлетворили?
— Чтобы наступили на голову? Нет. — Даша помолчала. — Если я пошлю ее в нокаут, она может сама отказаться выступать. Более того, мы можем ее похитить.
— Она не откажется, — сказал Алексей. — Не дадут. Похищение, я надеюсь, ты предлагаешь не всерьез?
— А ты?
— Я не вижу другого выхода.
— Правильно. Осталось решить последний вопрос. Мы похищать ее будем до или после?
— А ты, как думаешь?
— Лучше до. И знаешь почему? Я не хочу получить травму на тренировке.
— Надо придумать план, — сказал Алексей. — У нас есть двадцать минут.
— Я.
— Нет, лучше я, — сказала Даша, — мне нужна тренировка.
Она вышла из душа. Морячка сидела на диване, и снимала боксерки.
— Нау ар ю? — спросила Даша, когда Морячка нагнулась, чтобы развязать шнурки на второй туфле.
Морячка, не торопясь, разогнулась, повернулась и спросила:
— Ты кто? — Точнее, хотела спросить. Но не успела. Даша первой провела свой коронный удар. Удар Лемана. Морячка опустилась на колени. Потом, как мешок упала на пол. Хорошо, что для нее здесь специально постелили зеленый коврик.
— Она разбила бы лоб, — сказала Даша.
— Кто-то постелил здесь дорожку — сказал, входя, Алексей.
— Как в приемной моего папы, — сказала Даша. — Правда, я давно там не было.
Они завернули тело Морячки в ковер и понесли к выходу.
На первом этаже послышался голос Анны Владимировны.
— Что будем делать? — шепотом спросил Алексей, не оборачиваясь. Он шел первым и нес голову. Даша держала ноги Морячки. Та уже начала шевелиться.
— Шевелится, — сказала Даша. — Наверное, не может понять, где находится после нокаута.
— Ты слышишь, — опять сказал Алексей, — там, внизу, твоя мать.
— Ну и что? Скажем, в случае чего:
— Несем ковер.
— Зачем?
— Чистить.
— Хорошая мысль.
Они сделали поворот. Надо было пройти еще один марш. Анна Владимировна стояла у самой лестницы, и что-то писала в блокноте. Увидев Алексея, она ахнула.
— Вы куда его тащите?! — спросила она.
— Чистить, — бросил Алексей, не останавливаясь.