У него было все. И, возможно, он насмотрелся французских фильмов в студенческие годы, но, по его мнению, наличие всего этого включало в себя наличие любовницы, которая была бы еще более красивой и сексуальной, чем его сексуальная красивая жена.
А Флавия была именно такой. К тому же, она была моложе Чака почти на десять лет. Это тоже нельзя было игнорировать. Но последние шесть месяцев он изменял Аррианне не из-за какого-то расстройства или недовольства, что, по его мнению, тоже было бы очень по-французски. Нет. Он изменял, потому что Флавия заинтересовалась им с самого начала, и он был бы дураком, если бы пропустил этот интерес. А он не был дураком.
Но теперь.
Теперь его член не работает.
Какого хрена?
Он подумал об Аррианне. О ее вновь обретенном сексуальном влечении. Он представил, как она выгибается, как ее маленькая тугая попка разжимается для головки его члена. Сначала ему было трудно ввести его, а когда он попытался сделать это силой, она зашипела, потянулась назад и похлопала его по бедру.
- Не двигайся, - сказала она. - Дай мне сделать это.
Звук ее слюны, попавшей в руку, вызвал дрожь беспокойства по его плоти. Она подалась к нему, обмазала его эрекцию теплой, пузырящейся слюной, а затем медленно ввела в себя. Когда тугая коричневая плоть ее ануса приняла полную пурпурную головку его члена, остальное легко вошло в нее.
И тогда это был настоящий рай. Горячий, глубокий рай.
- Ну, что тут у нас?
Голос Флавии вернул его в настоящее время. А в этом "здесь и сейчас" его вялый пенис превратился в восклицательный знак. Он хотел сделать какой-нибудь комментарий по этому поводу, снова завести грязный разговор. Но он просто улыбнулся, пожал плечами. И бросил на Флавию взгляд, который говорил: Ну, ты посмотри на это?
- Папа-медведь уже готов? Потому что мама-медведица хочет каши, - Флавия застонала, наклонившись и проведя языком по головке его пульсирующего члена.
В нем было так много крови, что он думал, что он лопнет, как переполненный водой воздушный шар. Даже когда Флавия широко открыла рот, позволяя ему проскользнуть в ее горло, его мысли все еще были об Аррианне.
И тогда он понял, как сильно он по ней скучал. Боже, он чертовски сильно скучал по ней.
Я должен представить себе свою жену, чтобы заняться этим с любовницей? Бред какой-то.
Флавия одной рукой массировала его яйца, а ногтем среднего пальца щекотала его лоно. Другая рука опустилась к ее сочащейся "киске", и в тот момент, когда она начала крутить пальцами свой клитор, Чак вырвался из ее рта.
Он был прижат к внутренней стороне ее щеки, и когда он вытащил его, она издала звук: Чпок! Он был почти готов сказать: бам-бам-бам-бам-бам.
- В чем проблема? - спросила она, продолжая работать над своим клитором.
Другая рука погрузилась в ее волосы, пальцы перебирали черные как ворон пряди, когда она закрыла глаза, прикусила губу и глубоко застонала.
Когда Чак сел и потянулся к своим трусам, выражение лица Флавии, пропитанное похотью, стало хмурым. Ее блестящие пальцы отдернулись от промежности, и она скрестила руки на груди, обнажив зубы так, что получился легкий прикус. Не самый лучший вид для нее.
- Ты, блядь, серьезно сейчас?
- Прости. Мне нужно домой. Это... Я не могу больше заниматься этим дерьмом, - застегнуть молнию на брюках было непросто, и он заметил, что Флавия смотрит на выпуклость на внутренней стороне его бедра. - Ты меня больше не увидишь. Я женат, черт возьми. Я не знаю, что, черт возьми, со мной не так.
Выражение лица Флавии снова изменилось, на этот раз она подняла бровь и ухмыльнулась.
- Я не верю в это дерьмо. Ты собираешься отшить меня ради своей уродливой пизды-жены?
Чак собирался защитить Аррианну, но не видел в этом смысла. Он изо всех сил старался не замечать Флавию, пока собирал свои вещи, хотя ее взгляд был похож на открытую духовку.
- Мне жаль. Это была ошибка.
Флавия улыбнулась.
- Не думай так, милый. Мы обязательно увидимся. А если нет? Ты увидишь меня.
Чак едва не выпил еще виски на дорожку, но хлопнул стаканом по торцевому столику, разбив его вдребезги. На его ладони выступила кровь, и он сорвал наволочку и обмотал ею руку.
- Держись, блядь, подальше от меня и моей жены. Это не обязательно должен быть я, Флавия. Я уверен, что на тебя каждый день липнут мужчины, верно? Мужчины намного моложе меня. Иди и будь молодой. Дай мне побыть старым, хорошо?
Чак не получил от нее ответа, пока одевался. Но ее взгляд не покидал его, и он почувствовал, что начинает потеть под его жаром. И эта гребаная ухмылка не сходила с ее губ.