...В тот тихий вечер Андреа Амати пригласил к себе Марчелло Кремони, чье дивное пение любил слушать в короткие часы, когда позволял себе оторваться от работы в мастерской. Через века Джанни Родари, который появится на свет в Оменье, сосем недалеко от Кремоны, откуда происходит род Амати, напишет замечательную повесть о волшебном голосе Джельсомино – юноши, считавшегося одними колдуном, а другими – святым. Эта сказка о том, чего можно добиться, используя редкий природный дар для добрых дел, направляя его против сил, творящих зло. Амати считал голос Кремони волшебным.
– Дорогой друг Марчелло, – начал Андреа, предварительно выглянув за дверь и в окно, дабы убедиться, что поблизости нет никого, кто мог бы их подслушать. – Я расскажу тебе то, во что трудно поверить. Представь себе два одинаковых по размерам глубоких блюда из серебра, если сложить их так, чтобы у одного дно было снизу, а у другого – сверху. Такой вот предмет увидел я в небе неделю назад, когда решил побыть немного перед сном в саду. Подумал сначала, что перетрудился и мне это мерещится. Но я смотрел на него и вдруг почувствовал, что между мною и предметом этим, что зависал прямо над моей головой, открылся какой-то незримый коридор. Я услышал внутри себя восхитительную музыку. И что самое удивительное, ее можно было читать, как распечатанное письмо. Я вижу недоумение на твоем лице, друг Марчелло, и мне оно понятно. Но это только начало. В тот час мне было сообщено, что я и мои сыновья будем создавать необыкновенные музыкальные инструменты и наши имена узнает весь мир. В своих творениях – так было предсказано – мы обретем вечность, а инструменты, сработанные нами, и через сотни лет помогут восстанавливать бездумно разрушаемую гармонию красоты, а иначе планету нашу окутает безысходный мрак.
Я чувствую, дорогой друг Марчелло, что у тебя уже есть много вопросов, но у меня вряд ли найдутся на них ответы, а потому прошу тебя, не перебивай, а слушай дальше. Я тогда словно оцепенел. Не мог сдвинуться с места, даже пошевелиться, пока серебристый предмет в небе не исчез так же неожиданно, как и появился. В ту же ночь привиделись мне музыкальные инструменты, которые теперь предстоит изготовить. Я постоянно думаю о них, именно поэтому мозг, продолжая работать и во сне, создает образы. Такое бывает, я слышал рассказы людей... Но эти очертания... Они ведь еще не придуманы никем на Земле... Я уверен, что это – послание с небес.
– Я верю каждому вашему слову, Мастер, хотя все это просто невероятно, – наконец-то вступил в разговор Марчелло Кремони. – Но если вам и в самом деле было показано то, что вы беретесь сделать своими руками, то есть еще один вопрос: «Из чего не виданные доселе инструменты мастерить, какие для этого нужны материалы, и найдутся ли подходящие в наших краях?»
– Вопрос логичен, дорогой друг Марчелло, и я ждал его от тебя. Сейчас ты удивишься еще больше. После того вечера в саду стали твориться подлинные чудеса. Как только я начинаю думать о каком-то инструменте, из которого будет извлекаться музыка, сразу слышу голос того дерева, что более всего подходит: то клена, то ели, то пихты, то груши, то платана и я различаю их голоса!
– А вам, уважаемый Мастер, не приходила в голову мысль о том, что надо, быть может, обратиться к ученым мужам в Риме и поведать им все то, что вы решили рассказать мне?
– И кто-нибудь из них поверит мне? Скорее всего, они заподозрят, что мастер Амати тронулся умом, а Церковь, чего доброго, решит, что в меня вселился бес. Ты слышал, друг мой, как они изгоняют Дьявола из человеческого тела? И потом... этот серебристый предмет в небе напоминает мне диковинную птицу. Я очень боюсь ее спугнуть, потому что чувствую: она не улетела далеко, и еще вернется. Она, как мне кажется, отыскивает людей, готовых впустить небесную музыку в себя, определяя готовность эту по камертону души.
– У меня есть основания полагать, что вы призвали меня, синьор Амати не только потому, что рискнули посвятить в свои тайны... Чем я могу быть полезен вам?