Если раньше он и сомневался, что она женщина, то теперь сомнений не было: внизу ее щели было маленькое узкое отверстие, манящее его, искушающее.
Каково это — протолкнуть его член в нее, почувствовать, как она сжимается вокруг него? Каково это — чувствовать, как ее мягкая шкура скользит по его телу? Его член пульсировал, безжалостно толкаясь в щель, и его застежки рефлекторно вытянулись вперед, задевая верхние сегменты ее ног.
Выше, у вершины ее разреза, был маленький бутон, прикрытый нежной складкой плоти.
Он чувствовал биение ее сердца под кончиками пальцев, и от нее исходил жар, гостеприимный и соблазнительный. Насколько горячей была она внутри? Кетан провел пальцем по ее щели, собирая блестящую росу с розовых лепестков. Айви ахнула, и ее ноги напряглись, пальцы согнулись. В ее центре собралось больше нектара, и ее аромат усилился.
Самки вриксов не производили собственных выделений — проникновение облегчала слизь самцов. Это, как и все остальное в Айви, было чем-то новым. Чем-то неожиданным. Чем-то… интригующим.
Какой была на вкус ее роса? Была бы она такой же сладкой и пьянящей, как пахла?
Его палец потянулся к этому бутону, который был тверже окружающей плоти, но манил его прикоснуться больше, чем вершины холмиков на ее груди. Он обвел его, отодвигая этот капюшон плоти.
Айви вскрикнула, прижимаясь бедрами к его руке.
— Кетан! Нет! О боже, стоп! — она отчаянно боролась с его хваткой и крутила бедрами. — Это неправильно. Это так, так неправильно. Нет не надо больше!
Что-то в ее голосе прорвалось сквозь похотливую дымку, окутавшую Кетана. Он оторвал взгляд от ее щели, чтобы посмотреть вверх, мимо ее вздымающейся груди и мягких, округлых, мясистых бугорков, на ее лицо. Ее щеки порозовели, глаза были широко раскрыты и умоляли, а губы приоткрыты. Между бровями пролегла складка.
Хотя он не до конца понимал, как читать знаки на ее лице, он заметил панику в ее глазах — и он распознал проблеск боли.
Он снова был на грани спаривания с ней. Он был в нескольких шагах от того, чтобы его стержень появился, чтобы погрузиться в ее горячую, мягкую плоть.
И не однажды за время своего исследования Айви Кетан думал о ней не иначе, как о дразнящей женщине.
Держа верхние руки вокруг ее запястий, он подсунул нижнюю пару под ее колени и поднял ее со своих ног, осторожно поставив ступни на землю. Как только она встала самостоятельно, он отпустил ее и попятился, склонив голову и сжав предплечья вместе.
— Прости, Айви. Я не хотел тебя напугать.
Она отшатнулась, чуть не споткнувшись о собственные ноги, и сдернула верхнюю ткань, чтобы прикрыть свои холмики. Ее светло-золотистые волосы спутались вокруг головы и вздымающихся плеч. Она засунула руку между ног, обхватив ладонью свою щель, и сгорбилась, дрожа всем телом.
— Этого не может быть, — сказала она быстро, задыхаясь. — Я не могу завестись от человека-паука, — она захныкала. — О боже, он не собирался заставить меня кончить.
— Айви?
Айви повернулась лицом к Кетану и ткнула в него пальцем.
— Я не рада быть с тобой сейчас.
Кетан наклонил голову и прищурился, щелкнув клыками на жвалах. Хотя он не понимал большинства ее слов, ее тон было нетрудно перевести — она была сердита.
И это показалось ему ничуть не лучше, чем ее огорчение и обида всего несколько мгновений назад, усиливая сжимающее чувство в его груди. Он даже не был уверен, что за существо Айви, но знал, что хочет, чтобы она была довольна. Не сердилась, не боялась и не обижалась.
Она убрала руку между ног, отвернулась и пошла к ручью. Его взгляд опустился на ее заднюю часть. Плоть там была круглой и пухлой. Ее мягкая, бледная шкура должна была вызвать у него отвращение, но что-то в ней приглашало его прикоснуться, умоляло провести по ней языком и попробовать на вкус.
Айви присела на корточки и погрузила руки в текущую воду, вытерла их друг о друга, прежде чем плеснуть в лицо и прижать ладони к щекам.
Она злилась на него за то, что он снял с нее покрывало, или за то, что он прикоснулся к ней? Из-за того, как он прикоснулся к ней?
Он провел кончиком ноги по земле. Она была умна, способна на глубокие эмоции, сложные мысли и язык, а он обращался с ней, как с животным.
Нет, это было неправильно. Им двигало любопытство, но еще больше инстинкт. Ее запах взывал к нему, обрушился на него и унес его разум прочь, точно так же, как воды разлившейся реки могли бы унести его тело.
Она так сильно отличалась от вриксов, завораживающе отличалась, и эти различия становились все привлекательнее с каждым мгновением.