Самъ Монтеверде — старше лѣтами Маккари — старикъ съ пріятной сѣдой головой, красивыми глазами и мягкимъ тономъ. У себя, въ студіи, онъ носитъ беретъ à Іа Леонардо да Винчи и длинную живописную блузу той же эпохи.
Кромѣ студій, передобѣденные досуги можно въ Римѣ употребитъ на посѣщеніе разныхъ засѣданій и лекцій въ академіи художествъ, въ нѣсколькихъ ученыхъ обществахъ, въ Аркадіи (гдѣ читаютъ лекціи каждый день съ 5 ½ до 6 ½), въ университетѣ. Все это доступно, особенно университетъ, куда вы входите прямо съ улицы, поднимаетесь, на внутреннемъ дворѣ (atrium) во вторую галлерею и входите въ любую аудиторію, выбирая какой угодно факультетъ. Университетъ съ тѣхъ поръ, какъ Римъ — столица Италіи, не чета старому, папскому. Въ немъ наука, духъ положительнаго изслѣдованія царятъ безусловно. Я уже говорилъ, что свобода преподаванія идеальная, нигдѣ не существующая въ Европѣ, въ такихъ размѣрахъ.
И не будучи спеціалистами, всякій иностранецъ или иностранка могутъ наполнить свои утра и часы пополудни, вплоть до 7, на лекціяхъ естественныхъ наукъ, филологіи, исторіи, политическихъ и философскихъ кафедръ. Всего больше посѣщаются чтенія Анджело де-Губернатисъ, по исторіи итальянской литературы, и двухъ другихъ профессоровъ по той же наукѣ, Бардзелотти, читающаго исторію философіи, Лябріоля и Ферри, о которыхъ я уже говорилъ. Много иностранцевъ ходятъ и на засѣданія ученыхъ обществъ, въ томъ числѣ и къ нѣмцамъ, въ Palazzo Caffarelli, гдѣ помѣщается германскій археологическій институтъ. Засѣданія бываютъ разъ въ двѣ недѣли, въ три часа, и добросовѣстные нѣмцы читаютъ свои рефераты непремѣнно по-итальянски.
Словомъ, для человѣка любознательнаго и серьезнаго нѣтъ ничего легче какъ наполнить въ Римѣ свой день. Но повторяю, вечерами онъ будетъ тяготиться, если не пріобрѣтетъ знакомствъ въ обществѣ.
Вечеромъ мало въ Римѣ тѣхъ «интеллигентныхъ» развлеченій, какими, полонъ, наприм., Петербургъ въ зимній сезонъ, особенно въ посту. Артистическіе клубы существуютъ. И два — изъ самыхъ бойкихъ: международный и нѣмецкій. И тотъ, и другой даютъ вечера праздники, но рѣдко. Пресса, въ своемъ прекрасномъ помѣщеніи общества Siampa, скупа на собранія. Лекцій по вечерамъ тамъ почти что не бываетъ. И нѣтъ въ Римѣ ничего подобнаго нашему Соляному городку или аудиторіямъ Политехническаго и Историческаго музеевъ въ Москвѣ. Цѣлыми недѣлями и мѣсяцами будете вы ждать интереснаго вечера, лекціи или «conférence», или сборища въ какомъ-нибудь обществѣ. Клубы не живутъ совсѣмъ увеселительной жизнью. Два самыхъ свѣтскихъ черный и бѣлый — карточные клубы римскаго свѣтскаго общества и дипломатовъ. Попадать туда надо по особой рекомендаціи, да если вы не желаете заводить свѣтскихъ знакомствъ, они вамъ и не представляютъ ничего занимательнаго.
И выходитъ, что безъ знакомствъ проводить въ Римѣ вечера съ «пользой и удовольствіемъ» — задача менѣе благодарная, чѣмъ въ какой-либо другой столицѣ Европы.
Прежде, карнавалъ былъ для иностранцевъ главной зимней приманкой. Противники теперешнихъ хозяевъ Рима любятъ тыкать въ это пальцемъ и приговаривать:
— Даже этого итальянцы не могли поддержать! Гдѣ карнавалъ? Онъ умеръ. Его похоронили.
Карнавалъ, дѣйствительно, умеръ; но умиралъ онъ понемногу и задолго до взятія Рима итальянскими войсками. Жилъ онъ, по преданію, на свою стародавнюю репутацію. Уже болѣе ста лѣтъ тому назадъ, въ 1787 году, когда его описывалъ Гёте, въ немъ, для болѣе тонкаго и наблюдательнаго иностранца не было той волшебной прелести и красивости, какую любили расхваливать романисты и поэты— по рутинѣ или изъ позы. Но тогда, при папахъ, веселость, дурачество, полная уличная свобода, уничтоженіе всякихъ сословныхъ различій на почвѣ римскихъ сатурналій, представляли изъ себя какъ бы отдушину обычному затхлому строю жизни, церковной опекѣ, теократическимъ порядкамъ. Тогда Римъ состоялъ изъ высшаго класса, кое-какой буржуазіи и народа, гдѣ прислуга и приживальщики всякаго рода составляли двѣ трети всей цифры бѣднаго и зависимаго класса. Господа съ тѣхъ поръ стали бѣднѣть, народъ терялъ свою безпечность и умѣнье веселиться. Никто въ этомъ не виноватъ, кромѣ «духа времени». Въ концѣ царствованія Пія IX карнавалъ ухе падалъ; на это есть прямыя указанія у тѣхъ, кто о немъ писалъ. Въ началѣ 70-хъ годовъ онъ еще кое-какъ держался. Карнавалъ 1874 г. я видѣлъ въ Римѣ. Онъ уже потерялъ свою прежнюю обрядность: шумъ, пестроту, толпы ряженыхъ; но на Корсо еще собирались, ѣздили въ маскахъ, сидѣли на балконахъ, кидали конфетти, тушили мокколи.