– Более чем в порядке.
Я хихикаю, довольный до предела.
– Эй! Вам сюда нельзя, - кричит кто-то, вероятно, девушка, проверяющая одежду.
Джиа напрягается в моих объятиях. Я вытаскиваю руку из-под ее платья и поправляю юбку, которая задралась. Затем я поднимаю с пола ее пальто и помогаю ей влезть в него.
– Вы слышала, что я сказала? – девушка уже ближе.
Я поворачиваюсь к ней с самым невинным выражением лица, надеясь, что пиджак прикроет ситуацию в моих штанах:
– Вас здесь не было, а нам понадобилось ее пальто.
Она открыто смотрит на нас:
– Мне нужен ваш билет.
Джиа достает из сумочки бумажку.
– Вот.
Девушка с раздражением берет билет, но мы не ждем, пока она проверит номер. Я беру Джиа за руку и направляю ее к выходу из гардероба, на этот раз через дверь.
Мы молча идем по вестибюлю отеля.Я бросаю короткий взгляд на Джиа, чтобы убедиться, что она не сердится на меня. Вроде бы нет, но ее лицо покраснело.
Мы ждем на улице, пока парковщик подаст мой автомобиль, я закидываю руку ей на плечо и обнимаю ее сбоку.
– Ты в порядке, солнышко?
– Я в порядке.
– Только не говори мне, что ты смущаешься.
– Нас чуть не поймали.
– Но не поймали же, – я наклоняюсь ближе к ее уху. – И я должен сказать, что звук, который ты издала там, был самым горячим из всех, что я слышал за всю свою жизнь.
– Ты невозможен, – она обижается, и мне снова хочется ее поцеловать. Я воздерживаюсь от этого, но не могу удержаться от яркой улыбки, которая расплывается по моему лицу.
* * *
ДЖИА
Я не могу поверить, что позволила Ноа трахнуть меня пальцами в гардеробе. Если бы эта женщина подошла на минуту раньше, она бы увидела меня в разгар умопомрачительного оргазма. Я никогда в жизни не делала ничего подобного. Неважно, что я безрассудно переступила эту черту с Ноа. Не знаю, из-за чего это произошло - из-за ситуации или из-за страха быть пойманной в любой момент, - но ощущения были настолько захватывающими. Я никогда не испытывала такого быстрого оргазма. В моем сердце нет ни капли сожаления, но страх, что мне будет больно, как никогда зловещий.
Я должна держать это под контролем. Пути назад уже нет, и я не хочу возвращаться к нашему платоническому статусу. Мой клитор все еще пульсирует от натиска опытных пальцев Ноа. Я смотрю в окно и пытаюсь думать о чем-нибудь, кроме того, как сильно я хочу, чтобы он снова прикоснулся ко мне.
– Ты ужасно тихая, - говорит он.
– Я устала.
– Ты уверена, что с тобой все в порядке?
Я могла бы соврать и сказать, что все прекрасно. Но по какой-то причине я чувствую себя комфортно, рассказывая о том, что у меня на душе. Может быть, потому, что мы не встречаемся по-настоящему, и, хотя мы добавили в уравнение привилегии, он все еще мой друг.
– Честно? Я немного нервничаю.
Он смотрит на меня.
– Нервничаешь? По поводу чего?
– Ну, знаешь. Нас. Я не изменила своего мнения о характере наших отношений.
Так почему же мне так больно это говорить?
– Ты имеешь в виду фальшивый характер наших отношений?
– Да.
– Понятно, – он сжимает челюсть.
– Ты расстроен.
– Я не расстроен.
– Твой нахмуренный лоб говорит об обратном. Почему ты так хочешь со мной встречаться? У тебя может быть любая девушка, которую ты захочешь.
Он снова переключает свое внимание на меня.
– Мне не нужна любая девушка. Я хочу тебя. Мне просто придется потрудиться, чтобы доказать тебе, что я действительно подхожу на роль настоящего парня.
– Я в этом не сомневаюсь, Ноа. И в этом-то и проблема. Я не думаю, что ты поймешь, это трудно объяснить.
– Ты боишься что тебе снова будет больно, не так ли?
Я прикусила внутреннюю сторону щеки и посмотрела в окно. Я твердо решила не заводить с ним этот разговор. Какой смысл в дружбе с привилегиями, если ты не можешь делать это, не задумываясь о последствиях?
– Я не хочу об этом говорить.
– Эй, нам не нужно ни о чем говорить. Мы просто развлекаемся. Просто знай, что я никогда не причиню тебе боли.
Я поворачиваюсь к нему, и наши глаза встречаются. Я верю ему всей душой. Тогда почему я так боюсь того, что происходит между нами? Ах да, ему всего девятнадцать лет, и, конечно, ему сейчас не нужна постоянная девушка. Я не верю, что он просто хочет соблазнить меня и бросить, но молодые парни непостоянны по своей природе.
– Я тебе верю.
– И чтобы доказать, что я не придурок, который думает только об одном, я высажу тебя у дома и вернусь в свое общежитие. Тебе не нужно отвечать взаимностью.
Я нахмуриваю брови:
– Это нечестно.
– Все в порядке, солнышко. Я не хочу подталкивать тебя к тому, что тебе не по душе.
– Я думаю, я сама могу решить, каковы мои границы.
Он ухмыляется:
– Ах так? И о чем же ты думаешь?
– Увидишь.
Он застонал:
– Блин, я пытаюсь быть хорошим парнем, но ты все усложняешь. Ты хоть представляешь, какой у меня сейчас твердый член?
– Может быть, я могу тебе помочь? – я потянулась к его промежности, но он накрыл мою руку своей.
– Как бы я ни хотел, чтобы ты прикоснулась ко мне, мне нужно сосредоточиться на дороге.
Мое лицо вспыхивает.
– Точно... извини.
Он тяжело сглатывает, и я это слышу:
– Ты не представляешь, как я хочу остановиться и дать тебе волю.
– Я уверена, что тебе будет удобнее у меня дома.
– Ты знаешь, какие грязные вещи я хочу с тобой сделать? – его голос становится более низким и хриплым.
– Нет. Почему бы тебе не рассказать мне?
Он сужает глаза.
– Ты пытаешься заставить меня снова потерять контроль. Ты играешь с огнем, солнышко.
Внезапно грузовик ускоряется, и мой позвоночник прижимается к спинке сиденья. Мы выезжаем на шоссе, и Ноа, похоже, намерен как можно быстрее доставить нас обратно в мою квартиру.
– Кто-то торопится в кампус.
– Ты даже не представляешь.
Мы возвращаемся в рекордные сроки. Ноа не говорит мне, что он планирует со мной сделать, и это сводит меня с ума. Но в то же время меня это возбуждает.
Он паркует машину на стоянке для посетителей перед моим домом, а затем пытается добраться до моей двери, прежде чем я выйду, но я быстрее его. Тогда он прижимает меня к крылу грузовика и требует мой рот.
Его язык властный, но поцелуй не грубый, он нежный и ленивый. У меня появляется легкое головокружение, я почти в бреду. Я даже не обращаю внимания, что его поцелуй делает с моей киской. Мой клитор пульсирует, и если бы я скрестила ноги и подвигалась определенным образом, то, возможно, смогла бы снова достичь кульминации.
Мое тело сливается с его телом, и я не знаю, смогу ли я дойти до своего здания, так как мои ноги превратились в желе. Он отстраняется, прекращая поцелуй, и смотрит на меня глазами, полными желания.
– Ну что, пойдем? - спрашивает он сдавленным голосом.
Я киваю, не в силах произнести ни слова. В ушах гудит, а сердце бьется с бешеной скоростью. Кожу покалывает, она горячая и живая. Мы действительно это делаем, как бы я ни боялась пострадать, я прыгаю с обрыва.