— И твоя сестра помогла ей, — добавляет он, и мне приходится дважды моргнуть. Я правильно расслышал? Моя сестра помогала хоронить священника?
— Ты шутишь?
— Нет. На самом деле, я бы позвонил тебе независимо от нашей договоренности. Я не уверен, насколько безопасен Сакре-Кер сейчас для неё. Если кто-то смог проникнуть внутрь и сделать что-то подобное… — Энцо покачал головой.
— Я позабочусь об этом, — отвечаю я. Похоже, мне нужно снова встретиться с Ассизи, и поскорее.
— Теперь вернемся к нашему соглашению. Учитывая сложившуюся ситуацию, я бы хотел, чтобы ты женился на ней и дал ей защиту своего имени. Я не могу допустить, чтобы она или ее дочь были в опасности.
— Я согласен. — Я киваю. Это даже лучше, чем я себе представлял. Поскольку у нее есть ребенок, возможно, что она не какой-нибудь мечтающий подросток, а значит, я смогу лучше с ней поладить. Мне нужен зрелый человек, который понимает, что у меня есть правила и границы, и, хотя мы поженимся, это будет не совсем правильный брак.
— Хорошо, я надеялся, что ты это скажешь.
— Кто эта женщина, о которой ты говоришь? —спрашиваю я, не совсем понимая, что происходит. Все же лучше хотя бы знать ее имя.
— Моя сестра, Каталина. — Как только он произносит ее имя, я замираю. Нет... это невозможно.
— Твоя сестра? — прохрипел я. Я делаю глубокий вдох и пытаюсь собраться с мыслями, не желая ничего выдать. — И она согласна?
— Да. Она знает, что находится в опасности, и готова на все ради своей дочери. — Каталина... и у нее есть ребенок. При этой мысли у меня защемило сердце.
— Я согласен, при одном условии. Я бы хотел сначала встретиться с ней, чтобы узнать, согласна ли она, — говорю я, а мой пульс учащается при одной мысли о том, что мне придется находиться в одной комнате с ней.
Энцо секунду обдумывает это, пристально глядя на меня.
— Как пожелаешь. — Он встает, чтобы уйти. Но прежде чем уйти, он добавляет последнее. — Если бы это не было так важно, я бы никогда не отдал ее тебе.
В тот момент, когда он выходит из кабинета, я пытаюсь глубоко дышать. Вдох и выдох. Каталина... девушка, на которой я хотел жениться более десяти лет назад. Как раз в тот момент, когда образ ее лица, каким я видел ее в последний раз, возникает в моей голове, кто-то стучит в дверь.
— Привет. — Каталина нервничает, когда входит в комнату. Она кажется другой, и в то же время такой же. Как будто годы не прошли вовсе. Ее волосы - все та же масса локонов цвета вороньего крыла. Ее лицо бледное и усыпано веснушками. Она выглядит молодой, невинной... нетронутой. И эти глаза. Я никогда не видел более выразительной пары глаз. И в них нет и намека на узнавание.
— Каталина. — Я приветствую ее, стараясь, чтобы мой голос не выдал моих чувств.
— Мой брат, должно быть, рассказал тебе об обстоятельствах. — Ее руки аккуратно сложены на коленях, и она, кажется, старается не ерзать. Я заставляю ее нервничать. Если бы она только знала, как она заставляет меня чувствовать себя. Я почти усмехаюсь при этой мысли.
— Ему пришлось, — отвечаю я, пытаясь сосредоточиться на разговоре, а не на своих блуждающих мыслях.
Мне стоит больших усилий выглядеть незаинтересованным. Мне нужно оценить, как она относится к браку, и, возможно, помнит ли она...
— Ты согласна на брак? — спрашиваю я, и она бодро кивает.
— Да, — говорит она, но потом хмурит лоб. — Но сначала я должна тебе кое-что сказать. После этого ты сможешь решить, хочешь ли ты жениться на мне. — Я снова маскирую свои черты и жду, что она скажет, надеясь, что это не то, что я думаю...
— Я не... — начинает она, но качает головой. — Я не невинна. — Она смотрит на меня нерешительно, ожидая, что я осужу ее за это. Как я могу? Когда вещи, которые я сделал, настолько чудовищны... настолько отвратительны, что, если бы она знала, то не смотрела бы на меня так, этими своими большими светящимися глазами.
— Меня это не волнует. — Я с силой выдавливаю слова с губ.
— Это еще не все. У меня есть дочь... — продолжает она, и я делаю паузу, вспоминая то, что рассказал мне Энцо. Священник совратил ее дочь. Красная дымка застилает мне глаза, и мне приходится глубоко дышать, чтобы сохранить спокойствие.
— Энцо упоминал об этом, — просто говорю я.
— Я не буду разлучаться с ней. — Я никогда и не думал, что она оставит свою дочь. Может, я и чудовище... но я не настолько злой.
Но тогда... Я должен спросить.
— Сколько ей лет? Твоей дочери?
— Ей девять с половиной. Она очень хорошо себя ведет, она не будет тебя беспокоить, — объясняет она, а моя рука вцепилась в подлокотник. Ей девять... такая взрослая. Я поворачиваю голову, чтобы она не увидела эмоций в моих глазах. У Каталины есть дочь. Девятилетняя дочь. Так вот почему она исчезла?