— Я тоже, — отвечаю я. — Я никогда раньше не занималась любовью. — Я краснею от этих слов и инстинктивно опускаю голову в смущении. Технически, я даже не могу сказать, что у меня раньше был секс... не учитывая того, как прошел мой первый и единственный раз, и как мало я о нем помню.
— Эй, — он приподнимает мою голову вверх. — Я тоже никогда не занимался любовью. Может, я и был с другими раньше, но это не было... приятно. — На его лице появляется небольшая гримаса. — Так что для нас обоих это впервые, хорошо?
— Хорошо. — Я едва успеваю выдохнуть это слово, как его рот снова оказывается на моем. Он целует меня, кажется, целую вечность, прежде чем переместиться выше, проводя поцелуи по всему моему лицу — носу, вискам, лбу.
— Я могу вытащить. Я знаю, что все еще есть риск, но...
— Нет, не надо. Я хочу тебя, всего тебя. — Я хочу быть его, и я хочу, чтобы он был моим. Любые дети, которые у нас могут быть, будут просто благословением.
Его выражение лица смягчается от моих слов, и он одаривает меня самой драгоценной улыбкой, которую я когда-либо видела. Мое сердце вот-вот разорвется в груди.
Марчелло поднимается и, прежде чем я успеваю запротестовать, снимает рубашку. Пусть, я раньше и видела его торс, но мне приходилось стараться не смотреть на него. Теперь я могу рассматривать его сколько душе угодно. Он берет мою руку и проводит ею по плоскости своего живота, призывая меня прикоснуться к нему. Сначала я двигаюсь осторожно, исследуя твердые выступы его живота, ощущая сильную кожу — такую непохожую на мою. Как раз в тот момент, когда я обретаю больше уверенности, он останавливает меня, целуя в последний раз костяшки пальцев, прежде чем повалить меня на кровать.
Его рот везде, и ощущения просто ошеломляющие. Хныканье вырывается из моих губ, когда он добирается до моих грудей, засасывая сосок в рот. Разве так должно быть? Эта мысль тут же улетучивается, поскольку он играет с моим телом, как маэстро. Он прикасается, и я отвечаю. Но потом он спускается ниже, к моему животу, оставляя за собой след из поцелуев. И ниже, пока...
Это не может быть правильным, не так ли?
Его дыхание обдувает мое самое сокровенное место, и я снова начинаю дрожать. Он раздвигает мои бедра, чтобы разместить свои плечи.
— Марчелло! — его имя на моих губах звучит как вопрос, но, когда его язык встречается с моей плотью, то это заканчивается восклицанием.
Я отчасти смущена, отчасти заинтригована.
— Боже, Лина, ты такая вкусная. Лучше, чем я мог себе представить.
Он целует меня медленно, смакуя и доводя меня до грани забвения. По собственной воле мои руки путаются в его волосах, подталкивая его вперед.
Он захватывает зубами какую-то точку и попеременно сосет, и покусывает, каждое действие заставляет меня терять контроль над своими конечностями.
— О, Марчелло... это так приятно... — задыхаюсь я.
Как крещендо, он стимулирует мое тело, пока оно не начинает пульсировать, завершая блаженную симфонию.
Мои глаза широко распахиваются, удивление заполняет меня.
Мне кажется, я слышала пение ангелов.
Но потом я спускаюсь вниз, мои руки вцепились в руки Марчелло и крепко держат его. Мое дыхание затруднено, когда я спрашиваю:
— Что это было? — выдохнула я, чувствуя себя вялой, но в то же время пораженной.
— Самое прекрасное, что я когда-либо видел в своей жизни, — отвечает он, с нежностью в глазах.
Он отодвигается назад и приподнимается, снимая брюки и нижнее белье.
И он... голый.
Я хочу прикрыть глаза, тепло снова путешествует по моей шее.
Чувствуя мою реакцию, Марчелло нежно прикасается к моему лицу.
— Мы можем остановиться, если ты хочешь.
— Нет. — Я энергично качаю головой. Я хочу этого. Это просто первый раз, когда я вижу...
Я заставляю себя посмотреть на него. Это Марчелло. Мой дорогой Марчелло. Мне нечего бояться. Я фокусирую взгляд на его груди, а затем медленно опускаю его вниз, к животу и к твердой длине, дергающейся в мою сторону.
— Он не поместится во мне! — бессознательно пробормотала я, расширив глаза от ужаса. Я знаю, как это работает, и эта штука никак не может поместиться внутри меня. Господи, да он, наверное, длиной с мое предплечье. Вспомнив боль прошлого раза, я инстинктивно отступаю назад.
— Поместится, я тебе обещаю, — говорит Марчелло и, взяв мою руку, опускает ее между моих ног.
— Чувствуешь это? Какая ты мокрая для меня? — я проникаю пальцами внутрь своих влажных складок и понимаю, что он имеет в виду. Если бы он не был таким самодовольным, то я бы чувствовала себя неловко из-за того, что я такая влажная.
Он придвигается ближе ко мне, заменяя мои пальцы своими, входя и выходя из меня.