— Хм — Он подносит палец к подбородку, пока обрабатывает информацию. — Ты хочешь сделать его как воронку?
Мои глаза расширяются от удивления, когда он быстро соображает.
— Действительно, — отвечаю я.
Прежде чем мы приступим к работе, я собираю мозги и отделяю их от осколков кости, откладывая в сторону.
Затем начинается кропотливая работа. Мы склеиваем осколки, пока не начинает формироваться воронкообразная чаша. Проходит несколько часов, прежде чем мы завершаем ее в удовлетворительной степени.
— Я закончил. — Влад вытирает рукой лоб, опираясь на локти. — Это скучно.
Да, не могу сказать, что я этого не ожидал.
— Ты можешь идти. — Я отстраняю его. Костяная скульптура почти готова. Он мне больше не нужен. Тем не менее, он не двигается.
— Я хочу увидеть законченную версию. — Я качаю головой, но продолжаю сосредоточиваться на своей задаче.
Как только новый бездонный череп готов, я прикрепляю его к увеличенной шее. Снаружи все еще есть волосы и скальп, что выдает плавные переходы, над которыми я так усердно работал, но, увы, у меня не было под рукой плотоядных жуков.
Когда все части соединены, я помещаю мозг внутрь, прижимая его к узкой части воронки, чтобы убедиться, что он не провалится. Затем я проникаю внутрь грудной полости и с некоторым трудом соединяю кишки с шеей, а затем скрепляю их с мозговым веществом.
Готово, но....
Этот шедевр потребует зрителей, прежде чем он будет завершен.
— Нам нужно аккуратно переместить это. Сможешь с этим справиться? И встретимся на складе через час?
Влад вздыхает, возмущается, но я знаю, что при всей своей незрелости он очень щепетилен в работе. Настолько, что я знаю: экспонат будет нетронутым в пункте назначения.
— Прекрааасно. Куда ты идешь?
— Мне нужен последняя часть. Это должен быть интерактивный экспонат, — объясняю я.
Жадность.
Они увидят жадность.
Час спустя, и я на складе, сумка полна пушистых друзей, причем не домашних.
Влад на другом конце, стоит рядом с экспонатом, выражение его лица явно раздраженное.
— Ты опоздал, — замечает он, когда видит меня, поднимает руку, чтобы показать мне свои часы.
— Две минуты, — простонал я.
— Две минуты опоздания. Давай сделаем это. У меня есть дела, — говорит он отрывистым тоном. Да, я сомневаюсь, что у него есть дела. Как и я, Влад — одиночка. Даже больше, чем я, никто не захочет с ним общаться. С его переменчивым характером никогда не знаешь, когда он сорвется.
Я бросаю на него взгляд, прежде чем открыть верхнюю часть произведения искусства. Дотянувшись до спины, я беру крыс, которых я принес - нью-йоркских крыс - и бросаю их поверх мозгов. Когда они начинают разъедать органическую материю, я даю Владу кивок, и мы снимаем весь лист.
Люди и из Братвы, и из Фамилии находятся внутри склада, вместе с рабочими и другим необходимым персоналом. И все они присутствуют, чтобы стать свидетелями.
Жадность.
Это даже не требует представления, люди останавливаются и смотрят, некоторым становится плохо, другие падают в обморок.
Крысы отлично справляются с мозговым веществом, прежде чем добраться до кишечника, а затем, как Гензель и Гретель, пробираются через лабиринт органов. Все видно снаружи.
— Как бы ты это назвал? — внезапно спрашивает Влад.
— Это? Я не знаю. Искусство? — шучу я, но он даже не улыбается.
— Знаешь, если я Берсеркер, то и у тебя должно быть свое имя. Давай посмотрим...
— Франкенштейн? — Я усмехаюсь при этой мысли.
— Нет. — Его выражение лица серьезно. — Слишком искусственно. Нам нужно что-то более мощное. Мифическое.
— Хм, — хмыкаю я, но не совсем воспринимаю его всерьез.
— Химера, — внезапно говорит он.
— Химера?
— Существо, состоящее из слияний. Не целое, но и не лишенное. И более всего — ужасающее. — Влад поворачивается ко мне, ожидая моего ответа.
— Химера, — повторяю я, проверяя название. В греческой мифологии это был огнедышащий гибрид животного, который внушал людям страх.
Неплохо... совсем неплохо.
Потому что я стану таким же. Имя, которого так боялись, почти мифическое по своей репутации.
Глава 21
Каталина
В моём животе нарастает чувство страха. Я беспокойно ворочаюсь в постели, пытаясь уклониться от того, что, как я знаю, должно произойти. Даже в сонном состоянии я могу распознать признаки. Пот стекает с моего лба. Мои кулаки сжимаются по бокам в попытке предотвратить это.
И вдруг я там. В той комнате. Лицом вниз, привязанная к столу.
Мое сердце громко бьется. Мне кажется, что я слышу голоса, но не могу сосредоточиться на том, что они говорят. Не тогда, когда боль разрывает мою спину. Мне известно, что я теряла сознание и раньше, и уже некоторое время нахожусь то в сознании, то без него. Но боль всегда присутствует.