Я веду Мелани к кабинке в дальнем углу, откуда можно видеть дверь и каждого входящего, и где наши спины будут прикрыты. Она снимает пиджак и кладёт его на стул, стоящий напротив того места, где сижу я.
Мы сидим рядом.
Но недостаточно близко.
Пока мы изучаем меню, я не могу удержаться. Опускаю руку под стол и тянусь к её ноге. Мелани смотрит в меню, но я вижу, как учащается дыхание девушки, когда начинаю вести пальцем вверх по её бедру.
— Что ты любишь есть? — спрашиваю я, наблюдая, как она снова прикусывает губу.
— Мне нравится то, что для меня вредно. Разве так не у всех? Немного алкоголя. Много шоколада и орехов. Но я заставляю себя есть тонну овощей, чтобы компенсировать вредное полезным. Одна положительная… вещь и одна отрицательная. — Её глаза встречаются с моими и игриво по мне скользят. — А ты?
А я хочу наслаждаться только твоим ртом, твоими сиськами, твоей киской и этой грёбаной губой, которую ты терзаешь своими зубками. Так хочется почувствовать, как эти зубки царапают мой член.
— Я фанат интернациональной кухни. Любой. Тайской, китайской, мексиканской, японской, мне нравится пробовать разные вкусы. Мне нравится… удивляться, когда речь заходит о моём вкусе. Я люблю специи.
— Ты приезжаешь в город по работе?
— Иногда.
— А чем ты занимаешься? — Неподдельный интерес в её глазах заставляет меня чувствовать себя грёбаным мешком дерьма.
— Безопасностью. — Я захлопываю меню. — В компании моего отца.
— Правда? Как интересно! Про тебя не скажешь, что ты человек, который работает с отцом. И вообще с кем-либо, если честно.
Мои губы кривятся в усмешке. Я подаю знак официанту, а затем вопросительно поднимаю бровь.
— То есть, ты хочешь сказать, что не веришь, что я могу быть хорошим мальчиком и не конфликтовать с другими?
— Просто ты производишь впечатление отчуждённости.
— Неужели?
Ну вот, опять она кусает эту чёртову губу.
— Это интригует.
— Ты производишь впечатление игривости и комфорта. Я тоже нахожу это интригующим.
Она улыбается, застенчивая улыбка не может полностью скрыть, как её изумрудно-зелёные глаза наполняются женским восхищением. Может быть, я не могу улыбаться, как она, но поверьте, я тоже ею восхищён. Как только мы делаем заказ, она смотрит на меня, поигрывая широким жёлтым браслетом на руке.
– Моя работа – моё страстное увлечение. Я просто помешана на цветах. Не могу выйти из дома в одежде, в которой не присутствовало бы по крайней мере три разных цвета. Два – слишком просто. Один цвет – абсолютно скучно, а я не хочу быть скучной и бесцветной.
Я снова ловлю себя на том, что смеюсь, и это рядом с ней кажется естественным.
— Не может быть, чтобы ты была скучной и бесцветной. На самом деле, прямо здесь, сидя с тобой, я сам себя чувствую серым.
Её улыбка вспыхивает в тот же миг, что и моя, и мы смеёмся до тех пор, пока перед нами не ставят напитки, и она начинает пить из соломинки.
— Мне нравится, – говорит Мелани с глубоким вздохом огромного удовольствия, откинувшись на спинку стула и расслабившись. Она бросает на меня долгий взгляд. — Это похоже на свидание. И мне кажется, что у меня не было такого целую вечность.
Периферийным зрением я замечаю Дерека, сидящего за соседним столиком напротив Си Си.
– Это и есть свидание. Ты пригласила меня на свадьбу своей лучшей подруги. Это записано в моём ежедневнике.
— Я тебя не приглашала. Только сказала, что ты мог бы пойти, когда закончишь…
— О, мы оба знаем, как сильно нам нравится, когда я кончаю.
Она озорно улыбается, и это никак не успокаивает моё разбушевавшееся либидо. Похоже, Мелани нравится, когда я плохой. Ей нравятся плохие парни.
«Принцесса, ты, блядь, не знаешь, что я самый плохой из всех плохих, – думаю я, а потом мелькает ещё одна мысль: – Чёрт, я не плохой парень, я плохой человек!»
Реальность обрушивается на меня, и я понимаю, что ей не подхожу.
— Ну же, признайся, — настаиваю я, приходя в себя от игривого блеска в её глазах. — Я пришёл, я победил – по крайней мере, позвав тебя на ужин, чувствую себя победителем – и даже выжил после встречи с твоей сердитой черноволосой подругой.
— Пандорой, — смеётся Мелани. — Но она права, спрашивая о колье, оно намного, намного ценнее, чем стою я.
Мелани рассеянно поглаживает колье на шее, и я предостерегающе шепчу:
— Мелани.
— Грейсон…
Чёрт, я вижу, как семена сомнения, посеянные её подругой, прорастают в её маленькой головке. Поэтому стараюсь говорить спокойно, даже тихо, но строго: