— Грейсон… — протестую я.
Он проводит пальцами по моим волосам и целует меня под другим углом.
— Никто тебя не держит, Мелани.
Я поворачиваю голову, чтобы тоже получить больше доступа к его рту, мой язык поглаживает его, соски трутся о грудь Грейсона.
— Боже, Грей, ты опасен.
— Ты даже не представляешь как, принцесса, — говорит он мне жёстко и бесцеремонно. Мы снова возвращаемся к поцелуям, глубоким и медленным, таким поцелуям, которые заставляют меня слышать наше дыхание, влажные и сладостные звуки.
— Кажется, ты действительно планируешь связать меня и заставить выбрать стоп-слово, — выдыхаю я между ленивыми, голодными движениями его языка.
— Просто выбери одно.
Я задумываюсь, какое бы слово выбрать, но скольжение губ по горлу вырывает из меня тихий стон.
— Хер.
Его смешок отдаётся вибрацией прямо между ног, где мой клитор этим утром особенно чувствителен, и внезапно очень, очень возбуждён.
— Твой грязный грёбаный рот просто умоляет, чтобы его утихомирили, — хрипит Грейсон. — Но к твоему сведению, в следующий раз, когда я окажусь в тебе, хочу услышать своё имя. Именно это слово я хочу услышать, когда буду сзади тебя…
— Мы… мы не будем этого делать. — Я практически слышу, как колотится моё сердце и пытаюсь вырваться.
— Очень скоро мы это сделаем, — тихим голосом обещает Грейсон и, опустив руки к талии, прижимает к себе.
— Нет, я в тебе не уверена!
Грейсон хватает меня за подбородок и, уставившись прямо в глаза, произносит с нарочитой медлительностью, как будто я идиотка:
— Ты можешь быть уверена… что я не позволю никакому другому мудаку… поиметь твою сладкую, тугую маленькую задницу – ты охренеть как легко можешь быть в этом уверена.
— Твой рот грязнее моего. Почему ты вообще преследуешь меня? — тяжело вздыхаю я.
— По той же причине, по которой ты идёшь тусоваться, взрываешь мозг какому-нибудь чуваку, после страдаешь, но продолжаешь искать то, что тебе нужно. Есть три вещи, в которых я не очень-то силён. Способность доверять. Подчиняться приказам – я уже достаточно наслушался их от своего отца. И отказывать себе в том, чего хочу.
— И ты хочешь меня?
Я снова подвергаюсь воздействию жара его губ, внезапно прижимающихся к моему горлу, прокладывающих влажную дорожку к уху, где он шепчет, предупреждая:
— Это ещё слабо сказано, но, да. Я хочу тебя. — Грейсон делает шаг назад. — Я хочу этого так сильно, но не имею права хотеть, Мелани. Только не путай меня с твоим очаровательным принцем.
Они так больно бьют меня, эти слова. Честные и правдивые.
Бьют так сильно, что перехватывает дыхание.
— Если я и приняла тебя за принца, то ты только что разбил мои мечты, — говорю я, закатывая глаза. — Пока, Грейсон.
Мне ненавистна тишина, воцарившаяся за моей спиной.
15
КУДА Я НАПРАВЛЯЮСЬ
Грейсон
— Опомниться не успеешь, как станешь петь в грёбаной церкви в воскресном хоре, — ржёт Дерек, везя меня в дом родителей Мелани.
Хотите знать, почему он везёт меня в дом её родителей?
Потому что я, похоже, с ними сегодня завтракаю.
— Заткнись на хрен, — рычу я.
Дерек хихикает и качает головой, а я угрюмо смотрю в окно.
— Ааааааа, господи, не могу в это поверить, — говорю я сам с собой, потирая лицо, и оглядываю свою чистую одежду. Я пошёл на риск и не взял с собой никакого оружия, и теперь чувствую себя более чем голым – я чувствую себя глупо. Как какой-то мальчишка, собирающийся забрать свою девушку и поехать на выпускной бал.
Есть некоторые вещи, когда ты точно знаешь, правильные они или нет. И я знаю, что не должен сидеть с родителями женщины за воскресным завтраком.
У меня чешется шея. Я подхожу к их городскому дому, сердито дёргая воротник. Я точно знаю, где находится их дом, потому что взломал все устройства Мелани, прочитал каждую страницу, квитанцию и статью, где фигурировало её имя. Я то еще бедствие. Я приближаюсь к двухэтажному дому, чувствуя себя не в своей тарелке, и стучу костяшками пальцев в дверь. Рядом с дверью разбиты цветочные клумбы. Пахнет… свежескошенной травой. В памяти всплывают полузабытые картинки из прошлого, как я тринадцать лет назад помогал маме подстригать газон. В таком же доме, как этот. Прошло тринадцать лет с тех пор, как я последний раз переступал порог таких же дверей в таком же районе. Мне, чёрт возьми, здесь больше не место.
Дерек машет мне из машины, и я показываю ему средний палец, а затем окликаю:
— Эй, я принесу тебе то, что не доем.
В ответ он повторяет мой неприличный жест.
— Я зажевал на заправке буррито, но сегодня утром вы просто воплощение доброты, босс.