Сингх вздохнул.
- Гретхен, мы взяли тебя в "Когнитрон" по одной простой причине, - сказал он. - Из-за предложенной тобой программы исследований. Ты одна из немногих, кто решил посвятить себя синдромам, вызванными имплантами. Многие молодые ученые на твоем месте взяли бы что-нибудь, на их взгляд, более перспективное. Они не понимают, что вся наша наука держится на расстройствах мозга. Но в "Когнитроне" от тебя требуется глубокий взгляд на любую проблему, за которую ты возьмешься. И ты должна понимать, где тебя водят за нос.
- Уж поверьте, тут понять это легко, - сказала Гретхен.
- Ошибаешься. В твоей логике с самого начала присутствует изъян, который ты почему-то не замечаешь. Ты не можешь доказать, что цефалоид - не Сади. Но ты готова пойти на убийство целой личности.
- Личности? Амар, эта личность не имеет никакого отношения к Сади!
- Ты забыла, наше "я" - это не маленький человечек внутри головы. Это множество нейронных модулей в разных местах мозга, которые могут включаться, выключаться или даже действовать автономно. Представь, что в твоей голове действует не один, а много человечков. Кто-то отвечает за зрение, кто-то за слух, кто-то просто двигает твоей рукой. Когда они действует слаженно, возникает то, что ты называешь своим "я". Стоит кому-то сбиться с такта, и вот в голове возникают посторонние голоса, а конечности кажутся чужими. Вуаля - мы имеем неврологическое расстройство.
- Это знает любой первокурсник медколледжа, - фыркнула Гретхен.
- Но ты почему-то это не берешь в расчет. Цефалоид - тот же мозг. Да, у Сади с ним не все в порядке, но удаление целого полушария слишком радикальное решение. Ты хочешь бороться с мухой с помощью пушки. Нужно тщательно обследовать Сади, выяснить, где дефект.
- Сади сама хочет избавиться от цефалоида. Это ее решение!
- А Сади-цефалоид хочет удалить левое полушарие, и что? Даже у здорового человека нейронные модули не только сотрудничают, но и конкурируют друг с другом за ограниченные ресурсы, пытаясь подавить своих соперников. У Сади левое полушарие доминантное как у большинства правшей. В нем рождается чувство воли и собственного "я". Думаю, оно и цефалоид подавляют друг друга по очереди, вызывая известные нам симптомы. Каждый хочет избавиться от конкурента, а ты выбрала себе любимицу вместо того, чтобы сохранить нейтралитет. Не ищи настоящую Сади. Оба полушария - и вместе, и раздельно - настоящая Сади. Ищи причину конфликта между ними. Ты не обнаружила органических поражений - ищи глубже. Строй новые гипотезы, в "Когнитроне" мы поощряем полет мысли, а не поверхностные суждения.
- То есть вы не одобряете операцию?
- Я не вижу достаточных оснований для этого. Прости, Гретхен. Сади просто нужно тщательно обследоваться.
Гретхен вздохнула. Что ж, очередь за ее козырем.
- А я так не считаю, - возразила она. - Я рылась в архивах и нашла одну очень интересную статью за авторством самого Волкова. "Кто под скорлупой?" - слышали о ней? Оказалось, он был очень обеспокоен, что буквально все половинники начали заниматься одним и тем же. Все пациенты, с которыми он беседовал, рассказывали о физике высоких энергий, экзотических формах материи. Строили у себя дома мини-ускорители частиц. И он решил разобраться, почему так происходит.
Сингх заинтересовано склонил голову.
- О, вспоминаю, он что-то такое мне говорил. Кажется, он подумал, что мы случайно создали особую нейронную подсеть, что наделяла людей склонностью к физике. Правда, никто ее так и не смог выявить. И это был приемлемый побочный эффект.
- Ага, только такое объяснение и успокоило Волкова, - кивнула Гретхен. - Но у него была и другая гипотеза, которая могла бы поставить крест на цефалоидах. Знаете, о чем речь? В это трудно поверить, почти нереально. Но я просмотрела данные о половинниках. Эти мужчины и женщины не просто фанаты науки, которые сооружают у себя на заднем дворе трансформаторы Теслы и выкладывают видео в социальные сети. Думаю, на каждой научной конференции по физике высоких энергий можно встретить хотя бы одного половинника. Волков об этом знал, и это его очень сильно тревожило.
- Естественно, непредвиденные вещи всегда беспокоят, - ответил Сингх. - Все предусмотреть нельзя...
- Погодите, я еще не закончила, - прервала его Гретхен. - Возможно, Волков не был с вами откровенен. Либо вы отмахнулись от его опасений, не знаю. Суть в том, что он предположил, что суперкомпьютеры, с которыми вы оба тогда работали, при моделировании цефалоидов не учли один побочный эффект: нейропротезы могут формировать коллективный интеллект, лишенный собственного сознания. Половинники не знают и не ощущают, что они часть целого, но их мысли и поступки - это реакция на мысли и поступки всех других половинников разом. Волков называл это мысленной стигмергией. Как муравьи, которые выстраивают свое поведение по пахучим дорожкам, оставляемые другими муравьями. Они не в курсе, что создают муравейник, они просто следуют алгоритмам, заложенным в их нейронные цепочки эволюцией. Половинники тоже не в курсе, что ими руководит общее бессознательное, они воспринимают это как свою собственную волю. Но они связаны.