«Возьмите, это мой подарок! Это самое дорогое, что есть в моем замке… Думаю, оно Вам понравиться!».Подстегиваемая немного алчным любопытством, ты спешишь открыть подкрепляющую слова записки мраморную шкатулку. Твоим глазами открываются восхитительные сапфировые серьги, золотое, изящное колечко, нежное, жемчужное колье.- Спасибо! – робко благодаришь ты, быстро беря шкатулку в свои руки и пряча взгляд.«Умоляю, не бойтесь ничего!.. Обращайтесь! С радостью помогу Вам!»Слепо киваешь головой: присутствие творения Франкенштейна вызывает в тебе пугливое поведение дикарки. Но оно, видимо, принимает твое терпимое смущение и сдерживаемое отвращение за твое примирение.Создание осознавало эту мысль, и все тревожней, теплее и слаще становилось у него на душе. «Наверное, она такой раздраженной была из-за бедности… - смаковало оно рассуждения, - Но теперь, когда она возьмет мои подарки, будет ощущать себя богатой! Как я хочу видеть ее богатой и счастливой! Но что для этого ей не хватает – романа! Роман… Как ни тяжко мне вспоминать свое прошлое, не имею права отказать ей в просьбе!.. С завтрашнего дня, когда она успокоится и ко мне привыкнет, все расскажу о бессовестном Франкенштейне, ничего не утаю!.. Лишь бы она меня не отталкивала!.. Лишь бы видеть ее счастливой!»Творение принялось усердно ворошить чердак в поисках чертежей и схем, учебников, оставшихся с опытов пробирок и колб. Оно ощущало блаженство от общения с тобой, от помощи твоему роману. Его не смущало твой безразлично - потребительский тон, вечно прячущиеся в страхе глаза и неразговорчивость.Все это воспринималось им как легкий каприз и как твоя пленявшая слабость. Ради твоих простых ответов и одобрений он забывал о жутком, допотопном замке. Видя тебя, перед его глазами сразу искрился волшебный свет, усыпляющий и утешающий!..В один, сверкающий молнией, вечер вновь зазвонил твой телефон, обещающий перспективные перемены. Это дали о себе знать заказчики романа, осведомляющиеся о процессе труда.Ты вдруг ощущаешь, что оковы, связывающие тебя с этим мерзким местом и тенью Франкенштейна, растворяются, открывая радужную дорогу в сытую жизнь, полную успеха и свободы.- Да, основа романа уже готова…. – вдохновлено и горячо отзываешься ты на вопросы респектабельных заказчиков, - Вы даже не представляете, что мне пришлось выстрадать ради написания черновика. Монстр Франкенштейна существует!.. Да, и я целыми дни проводила в пытке, наблюдая за этим уродом!.. Материал, однако, вышел довольно любопытным. Да, в скором времени я закончу роман!.. Надеюсь, мне хватит средств навсегда покинуть это чудище!Не успеваешь положить трубку, как в верхних лабиринтах замка раздаются звуки грохота, битья стекла и посуды, метания вещей и мебели.Тобою овладевает предчувствие страшной картины.Спустя секунду, к тебе порывисто спускается создание: взъерошенное, бледное, с лицом, мокрым от слез, с окровавленными руками. Взгляд его был страшен. Тебе казалось, что тень Франкенштейна сейчас набросится на тебя с, выставленным аффектом вперед, ножом.- Ну, что? – в трусливом, жалобном отчаянии кричишь ты, - Зарезать меня хочешь!? Ну давай, я не убегу! Да, мне легче умереть, чем видеть тебя!!!Оттененное ночной тьмой и озаренное вспышками молний, лицо творения предстало в полной бессильной злости, поглощающей все обиде и боли.Ты это понимаешь, но отчего-то нагловато – бесстрашно твердишь:- А ты думал, что я слушаю тебя и принимаю твои подачки потому, что мне тебя жалко или ты мне симпатичен? Да ты себя видел в зеркало!? Оставь меня, чудище! Я никогда не пожалею тебя, монстр! Можешь убить меня спокойно!Последние твои слова, казалось, привели тень Франкенштейна в бешеную ярость. Она уже замахнулась на тебя зловеще сверкающим кинжалом. Но, ощутив твой страх и отчаяние, не находя себе место от душевных мук, она неконтролируемо полоснула себе по руке ножом и, прижав его бережно к губам, убежала на чердак, безнадежно – умоляюще сверкнув тебе на прощание глазами.Все это было воспринято тобою за цирк чистой воды.