- И всё? - Удивилась девушка.
- Если ты про причину, то да. Если про варианты, то есть ещё один. – Колганов задержался взглядом на платье собеседницы цвета кофе с молоком. Не ускользнуло от внимания и декольте, скрывающее небольшую высокую грудь. - Некий дяденька лет шестидесяти, не далее, как вчера, предложил за очень жирное «спасибо» напечатать ряд статей предвыборно-агитационного характера. Он представляет интересы одного кандидата в президенты. Вроде как руководит предвыборным штабом. Не помню точно.
- Судя по тону, ты так и не ответил согласием? – Догадалась она.
- Угадала. Меня предложение и вчера не возбуждало. – Колганов сжал ладонь в кулак до хруста костяшек и медленно разжал. - А сейчас… что об этом… сейчас всё тлен и пепел.
- Ну а разве нельзя организовать… не знаю… мобильную, что ли, редакцию. Найти помещение. Персонал есть. Оборудование можно купить или взять в аренду. Потом всё равно пригодится. Тем более, случившееся – пусть чёрный, но суперпиар.
- Можно, конечно. Муторно, но можно. Или взять деньги, и свалить в неизвестном направлении. – Невесело пошутил он.
- Найдут, - безапелляционно заявила девушка.
- Зависит от связей и настойчивости. – Парировал Колганов. – Ведь поиск – дело тоже не бесплатное.
Они оба замолчали. Оксана заговорила первая.
- И к какому варианту ты склоняешься, Егор?
- А хрен его знает, Оксана.
- Работать на дядю, в смысле идти в другой коллектив, ты не хочешь. Можешь, но лишь в крайнем случае. Отсюда первый вариант, скажем так, вторичен. Вариант с инвесторами – прямой путь к потере контроля над изданием. Самый лёгкий, и самый однозначный. Отдавать кому-то свой журнал ты не горишь желанием. Третий путь представляется самым реальным. У него есть недостатки, но они у каждого выбора. Предвыборная кампания когда-нибудь закончится, а деньги останутся. А ещё, чем чёрт не шутит, твой кандидат выиграет выборы. В таком случае ты вообще окажешься в шоколаде. Как, кстати, его зовут?
- Иванов Владимир Владимирович.
- Слышала мельком о таком.
- Вот выиграет, и будешь его слушать постоянно. И видеть тоже.
- Нда.
- В общем, я на перепутье, Окси, - признался Колганов.
- Есть только один способ узнать судьбу, Егор.
Он подался вперёд.
- Какой?
- Сделать шаг вперёд.
Глава 19
- Сань, тут… - Голос дежурного в трубке оборвался и через секунду зазвучал снова. Говоривший зачитывал текст. – Старший лейтенант Николаев интересуется, кто ведёт «Золотого тельца». Говорит, что знает, кто твой сгоревший красавчик.
- О как! – Вырвалось у Марченко. – Ну расскажи ему дорогу.
Через минуту дверь кабинета распахнул высокий широкоплечий молодой человек лет двадцати пяти. Белая футболка с модным фэнтезийным принтом, потёртые синие джинсы и кеды составляют странное сочетание с несколько грубоватыми чертами лица и манерами эдакого деревенского увальня. Вошедший развернул служебное удостоверение.
- Здравствуйте. – Ладонь Марченко хрустнула от мощного рукопожатия. – Инспектор дорожно-патрульной службы Николаев Олег Николаевич.
Марченко тоже представился и предложил перейти на «ты».
- Да я уже знаю. – Выпалил ДПСник и оглядел обстановку. – Я искал следователя, занимающегося пожаром в бизнес-центре.
- Присаживайся. – Хозяин кабинета жестом указал на стул. – Чай, кофе?
- Нет, спасибо, - отказался гость.
По всему видно, что парень сильно волнуется. Кажется, его густые рыжие волосы даже несколько приподнялись.
- Вчера я остановил для проверки документов машину. Водитель попался такой разговорчивый, но странный.
Следователь вскинул брови.
- В каком смысле?
- Перевозил в багажнике большую бутыль с самогоном. Офисная такая штуковина, для воды. А потом вижу в новостях кадры с места происшествия и узнаю этого человека. Вот бы знать, что у него тогда творилось в голове!
Марченко придавило ощущение того, что задержи патруль того урода, то, возможно, всего этого дерьма бы не произошло. Сплошные «если», «возможно» и прочие допущения. Впрочем, он фаталист и считает, что от судьбы не скрыться. Это… успокаивает, что ли.
- Здорово! – Следователь выбил барабанную дробь на столешнице и откинулся на спинку стула. – Сейчас угадаю: этот водила сам сказал, что у него самогон, и ты ему, конечно, поверил.
- Ну… никто не запрещает перевозить в машине алкоголь… - Олег виновато развёл руками. – К тому же он вел себя адекватно.
- Ладно, что сейчас что об этом. – Прервал его Марченко, осознавший, что перегибает палку. – Расскажи, что за разговор состоялся у вас.
Инспектор задумался.
- Сказал, что едет на дачу. Я ещё помню, переспросил его, мол, дачи – в другой стороне. А он типа «ещё надо забрать сестру с племянником». На даче у него работает бригада строителей, занимаются домом. И сивуха эта, дескать, предназначается для них. Спокойно так отвечал на вопросы, не дёргался и не суетился.
- То есть ничего в его поведении тебе странным не показалось?
- Странным? – Парень почесал гладко выбритую веснушчатую щёку. - Нет. Я бы сразу заподозрил неладное. Да и никаких наводок не было.
- Зачастую люди, идущие на преступление, нервничают и срываются. Бывает по-разному, конечно. Но в нашем конкретном случае успех задуманного им висел на волоске. Тут надо иметь железные нервы.
- Согласен.
Сначала Марченко сомневался, задать ли терзающий его вопрос, но, размыслив, решился:
- Олег, ты не заметил на шее этого человека что-либо? Цепочку, украшение… может, кулон?
Ответ последовал незамедлительно.
- Нет. На нём вообще ничего не было. Ни цепочки, ни колец. Даже часов не носил.
Марченко, хоть и оказался раздосадованным, именно такой ответ и ожидал.
- Говоришь, документы у него были в порядке…
- Да. Права, техпаспорт, страховка… я всё проверил, - в голосе парня послышались оправдывающиеся нотки.
- Он всё забрал с собой и сжёг, блин. – Марченко устало вздохнул и щёлкнул по пустому стакану из-под чая. – Концы в воду. Будет экспертиза останков, ждём результаты, но толку от неё мало. Всё, что мне нужно, ты вчера держал в руках.
- Так я… это. – Инспектор хлопнул себя по лбу и просветлел. – Я же говорю, что у меня хорошая зрительная память.
Марченко ощутил прилив крови и пульсацию в висках.
- Ты что-то вспомнил?
- Ну не всё, конечно. – Парень улыбнулся. - Серию и номер прав не запомнил, а вот имя, отчество и фамилию водилы помню хорошо.
Глава 20
Колганов бегло просматривал материалы, предоставленные Яном Григорьевичем. Как ни странно, программа кандидата в президенты Иванова Владимира Владимировича ему нравится. По крайней мере, импонирует. Без общеупотребимых абстрактных лозунгов не обошлось, куда уж без них. Сильный упор сделан на эмоциональную составляющую: программа обыгрывает наболевшее у людей: имущественное неравенство, принявшее гротескные формы, отсутствие социальных лифтов, коррупцию и другое. Но в целом она состоит из предложений и конкретный путей их реализации.
Дошло до того, что Колганов, будь день голосования и рядом урна, не задумываясь выразил бы поддержку господину Иванову. И чтобы совсем не попасть под влияние слов и цифр, начал одёргивать себя доводами о том, что, собственно, программа любого политика должна нравится избирателям. Даже не должна, а обязана. Это очевидно для любого здравомыслящего человека: подобные программы пишутся профессионалами. Откровенную ахинею и ерунду никто из политиков предлагать не будет. Если это не подсадная утка. Да, есть непопулярные предложения, но их тщательно причёсывают и перемешивают со сладкими обещаниями. Да так, чтобы, образно говоря, ложка дёгтя подчёркивала притягательность мёда.
Программу каждого кандидата в президенты можно рассматривать как инструмент манипуляции. Если смотреть шире, то любой здравомыслящий политик – заложник своего положения, вынужденный говорить популистские вещи. А если надо донести что-то нехорошее – для этого есть громоотводы-куклы, сидящие в депутатских креслах и нажимающие на кнопки. Если на пешках выехать нельзя, то непопулярные меры нужно преподнести так, чтобы у народа возникло чувство солидарности. Для профессионального спичрайтера это пара пустяков. Ну а то, что «невзгоды и тяготы переходного периода» для слесаря с зарплатой в два прожиточных минимума и замминистра с миллионным счётом в иностранном банке – мягко говоря, не одно и то же, на этом федеральные СМИ заострять внимание не будут.