Стоило понять, что это всего лишь начало очень горькой истории.
Никакие мы не камни, Гидеон.
Не Рубин и не Алмаз.
Мы – живые.
Мы действительно были счастливы.
И, наверное, именно в этот момент Вселенная нас возненавидела.
Кассета останавливается, и громкий щелчок пробуждает меня от оцепенения.
========== Кассета 3. ==========
13:37
БУМ!
Она хлопает ладонями, и я подпрыгиваю от неожиданности ее действия.
Карточный домик начинает рушиться.
Можешь поверить, как сильно меняют нашу жизнь дети? Ты больше не один. Повтори по слогам. У тебя есть твой собственный комок счастья, который требует каждую секунду твоего времени.
Мои поздравления, Гидеон де Виллер. Ты стал отцом.
Я закрываю глаза прежде, чем до меня доходит смысл ее слов. Она говорит, а я не слышу.
Это мальчик. 3,600. Совершенно здоровый, бойкий мальчуган с невероятно прекрасными глазами, как и у его отца. Никаких отклонений, повреждений или же неожиданных подарков судьбы – наш ребенок дал бы фору любому астронавту по устойчивости своего здоровья.
Сын.
Сын. Я пробую слово на вкус.
Боже, как в это поверить?
У меня будет сын.
И кажется, что мне больше не нужен воздух, чтобы жить.
Чтобы она тут же выбила из моих легких его остатки.
Но так получилось, что ты пропустил его рождение.
Какие могут у меня быть оправдания такому эгоизму?
Ты вовсе не эгоист, Гидеон. Ты человек гнева. И этот гнев требовал выхода вовсе не в больничной палате, куда тебя со временем начинали бояться пускать.
Что же я натворил?
Я не успела сказать тебе это тогда, как и в следующий день после, и через много лет спустя. Так что я хочу произнести это хотя бы сейчас, хотя и знаю, что это мне это ничем не поможет.
Я сожалею. Я так сожалею.
Сожалею о том, что ты потерял брата.
Не могу поверить. Нет, я просто не хочу в это верить. Считаю в уме и понимаю, что Рафаэлю тогда было бы 20. И этот человек, полный жизни, энергии и здоровья собирался стать прекрасным архитектором – весьма неожиданный талант в цепочке де Виллеров. Что же стало с ним, что заставляет голос Гвендолин дрожать?
В то время мы уже были в Штатах, от того тебе пришлось вылететь в Лондон незамедлительно. Да и не думаю, что ты бы смог перестать думать об этом.
Я отпустила тебя, извиняясь, что не смогу быть рядом и держать тебя за руку, когда ты будешь…
Она замолкает и хмурится.
Будешь стоять там, чтобы первым попрощаться с братом, кидая землю на его гроб. И не понимать, как же так вышло… А ведь было проще некуда.
Его сбила машина. Он переходил дорогу, совершенно обычно, на зеленый свет, по дороге, которую он переходил уже сотни раз.
Только в этот раз судьба решила сыграть свою злую шутку. Машина вылетела из-за угла и… И если и остановилась, то вскоре уехала, оставив его одного. Экспертиза показала, что если бы скорая приехала чуть раньше, его можно было бы спасти. Если бы тот водитель, не сбежал так позорно! Но он оставил человека умирать, захлебываясь собственной кровью…
В одну прекрасную теплую ночь. На пересечении Флит-Стрит и Феттер Лэйн. Совсем молодой парень, так любивший риск и экстрим… погиб под колесами нерадивого водителя, который не смог его разглядеть и вовремя остановиться.
Это привело меня к мысли, что жизнь не имеет условностей и не имеет границ. С ней невозможно играть в игру «чур не меня», даже если ты будешь сидеть взаперти, боясь лишний раз шелохнуться. Рано или поздно потолок сам рухнет на голову.
Да, жизнь определенно та еще стерва.
Я стараюсь сдержать боль, раздирающую мое горло, но не могу. Все, что я хочу – это остановить видео и выкинуть его в мусорный бак. Но вместо этого я останавливаю его и набираю номер брата.
- Привет, милый, - запредельно елейным голосом говорит Рафаэль, едва снимает трубку, - Что у тебя произошло? Убежало молоко, и ты упал, пытаясь его поймать?
Как похоже на него. Общение с Лесли и вовсе его погубит.
Только вот я вовсе не настроен шутить.
- Нет, я просто… Хотел узнать, все ли я у тебя в порядке, - произнес я, пытаясь избавиться от невыносимого чувства потери. Переносица начинает болеть от того как сильно я ее сжимаю.
- Да, все пучком, а что? – на том конце провода слышен проезжающий мимо трамвай, но затем все снова затихает.
- Просто хотел узнать.
Узнать, что ты живой. Что ты можешь ответить на мой звонок и снова произнести какую-нибудь невыносимую глупость.
- У тебя у самого-то все хорошо? Ты там что, на солнце перегрелся? – смеется он, и вопреки всему улыбаюсь, совершенно не в состоянии отвечать сарказмом или возмущаться его иронии.
- Да, что-то вроде того.
- Срочно залезай в холодильник и сиди там, пока не полегчает. А я побежал, Лесли уже на подходе!
Он бросает трубку и долгое время я смотрю на экран, где еще высвечивается его номер, но через некоторое время тухнет, оставляя меня в подвешенном состоянии.
Это правда? Вот так вот уходят из жизни дорогие тебе люди – нежданно-негаданно, оставляя тебя лишь задаваться вопросом: когда все пошло не так? Сегодня ты есть, а завтра твое тело остывает посреди темной улицы, которую ты знал с самого детства – каждый поворот, каждую трещину в стенах и каждый камень на дороге.
Это несправедливо.
Жизни плевать, что справедливо, а что нет. Так получилось, что мы умираем вовсе не от веса тяжких поступков, а от глупого случая, что свел нас со смертью. Будь то месть, болезнь или пьяный водитель. Ей плевать на средства: машина, летящая на тебя со скоростью 60 миль в час, пуля, что нашла именно тебя из миллиардов вариантов или же обычная лестница, что свернула тебе шею при падении.
Важен результат, когда она вычеркивает из списка очередное имя.
Как я могу кричать о справедливости, когда сил не хватает даже на то, чтобы самой не стать этим именем?
Боже, останови то мучение. Умоляю, прекрати.
Поэтому я звоню тебе, и ты говоришь мне, что все будет хорошо.
Все будет хорошо?
Обещай мне.
Она замолкает, а затем ее руки начинают трястись. Еще секунда и изображение гаснет.
========== Кассета 4. ==========
14:18
Мои руки тоже в панике начинают трястись, но кассета включается и экран загорается, оповещая о начале записи. Вздыхаю с облегчением и возвращаюсь на софу, ставшую мне и другом и мучителем.
Я думаю о том, что все, что я делаю – это бессмысленная трата времени.
Она выглядит еще хуже, словно кто-то выкачал из нее всю кровь. Словно она не ест и не пьет как минимум неделю, а то и больше.
Что же ты делаешь с собой, Гвенни? И где я, чтобы остановить это?
Столько много факторов и случайностей могут остановить меня и опустить на дно с весом попыток. Их множество, больше, чем ты можешь себе представить. Но вместе с этим я словно посадила саженец боли в горшок и тщательно его поливала, пока он не достиг своего апогея. Не думаю, что у меня хватит сил дождаться того момента, когда он начнет увядать.
Так что вот она я. Все еще здесь. Убитая и сломленная собственной жизнью.
Когда я пришла в магазин антиквариата и купила этот старый видеомагнитофон, мне показалось, что я еще могла бы сделать что-то хорошее. Например, Джо, пожилой владелец магазина, выглядел таким счастливым, когда я расплачивалась за эту рухлядь, что на мгновение мне даже стало совестно. Ведь он даже не подозревал, чему свидетелем этот магнитофон станет. Но он так улыбался! Так улыбаются люди, которые уверена в том, что жизнь все-таки прекрасна.