“Значит, иногда сны вправду могут тревожить нас”.
***
- Тучи над горизонтом. Черные, приближаются ломаным строем. - Буян надавил на глаза пальцами, потом мельком поглядел на Геслера. Лицо его покраснело. - Что за глупые сны, а?
- Мне откуда знать? Есть мошенники, делающие состояние на снах дураков. Почему не пойти к такому?
- Ты назвал меня дураком?
- Только если последуешь моему совету, Буян.
- Да. Вот почему я завыл.
Геслер склонился, раздвигая кружки и все прочее, освобождая место для мускулистых, покрытых шрамами рук. - Заснуть в разгар бурной пирушки - уже непростительное преступление. Вскочить с воплями - ну, это вовсе безумно. Половина из нас, идиотов, за сердца схватились.
- Не нужно было ввязываться, Гес.
- Заладил свое. Мне тоже не нравится. Но мы вызвались искать Хеллиан. - Он кивнул на третью сидящую за столом, хотя была видна лишь ее макушка с намокшими от пролитого эля волосами. Храпы летели над столом; казалось, это сотня короедов приканчивает больную сосну. - И вот мы ее нашли, только она не в состоянии вести взвод. Вообще ни для чего не в состоянии. Ее могут обобрать, изнасиловать, даже убить. Придется стоять на страже.
Буян рыгнул, вцепился в бороду. - Это был не совсем сон.
- Помнишь, когда в последний раз видел приятный сон?
- Не знаю. Давно, наверное. А может, мы забываем хорошие, только плохие помним.
Геслер наполнил кружки. - Итак, приближается буря. У тебя сны на редкость тонкие. Даже пророческие. Ты спишь и слышишь шепот богов, Буян.
- У меня дурное настроение, Гес. Напоминай, чтобы я о снах больше не говорил.
- Я и не просил о них говорить. Ты сам заорал.
- Не заорал я. Завыл.
- Есть разница?
Поморщившись, Буян потянулся за кружкой. - Иногда, ну… боги не шепчут.
***
- Волосатые женщины все еще тревожат ваши сны?
Бутыл открыл глаза и подумал, не метнуть ли нож ей в лицо. Но всего лишь моргнул. - Добрый день, капитан. Я удивлен, что вы не…
- Простите, солдат, но вы только что мне подмигнули?
Он сел. - Это было подмигивание, капитан? Вы уверены?
Фаредан Сорт отвела глаза, что-то пробурчала и ушла к выходу.
Когда дверь хлопнула, Бутыл сел поудобнее, наморщил лоб. Да, влезать в голову офицера - это стало у него второй натурой. Но его встревожили ее слова. Такой вопрос звучит нелепо, в особенности от Фаредан Сорт. Он сомневался, что капитану известно о его личном проклятии. Откуда ей? Какой дурак доверил бы такое офицеру? Особенно такому, что злобно убивает талантливого и радостно женатого скорпиона без всякой причины. Если она действительно что-то знает, это значит, кто-то поделился кусочком информации в обмен на что-то иное. Привилегию, подачку. Это же тайное предательство за спинами обычных солдат легиона!
Кто оказался таким подлым?
Он раскрыл глаза, огляделся. Один в казарме. Скрипач увел взвод на полевые упражнения, военную игру против заново сформированных батальонов Брюса Беддикта. Жалуясь на больной желудок, постанывая и кряхтя, Бутыл сумел отказаться от участия. Не для него бессмысленная беготня по кустам и полям; к тому же не так давно они убивали летерийцев по-настоящему. Отличный шанс забыть, что отныне они друзья. И для той, и для другой стороны. Так или иначе, он успел первым пожаловаться на живот, так что у других не прокатило - он поймал злобный взгляд Улыбы, но он же привык, он всегда более быстрый…
Улыба. Он поглядел на пустую койку, поглядел внимательно и придирчиво. Ее излюбленный приемчик - удар из-за спины, не так ли? А кто еще тут остался? Никого.
Он опустил ноги на пол - боги, какая холодина! - и подошел к ее постели. Следует двигаться осторожно. Если кто и умеет делать хитрые, подлые ловушки у вещей, которые для других не предназначаются, так это брызгливая полусумасшедшая киса с острыми ножиками.
Бутыл вынул кухонный нож и начал надавливать на тонкий матрац, склонившись поближе, чтобы изучить по видимости беспорядочные швы и выступы обшивки - каждая может оказаться отравленной… но выступы и швы оказались, гмм… всего лишь случайными выступами и швами на обшивке.
“Пытается меня подначить… нутром чую…”
Он встал на колени, пощупал под кроватью. Ничего особенного; это заставляет тревожиться еще сильнее. Бормоча под нос, Бутыл заполз за койку и уставился на сундучок.
Летерийская работа - не из тех, что они привезли с собой. У нее было слишком мало времени, чтобы его оснастить - то есть хитроумно оснастить. Нет, иголки и лезвия будет легко заметить.
Она его продала, и она об этом пожалеет.