Быстрый Бен фыркнул. - Эта девочка - Верховная Колдунья, Брюс. А мальчик… ну, он совсем иной.
- Иной?
- Тронутый, - сказал Банашар. - И не к добру, это точно. Прошу, Адъюнкт, отмените всё. Пошлите Скрипача назад в казармы. Людей слишком много. Безопасное гадание требует присутствия немногих, а не такой толпы. У бедного чтеца кровь из ушей потечет уже на полпути.
Адъюнкт обратилась к Скрипачу: - Сержант, вы лучше любого здесь знаете мои желания, как и мои причины. Скажите честно: вы сумеете?
Все взоры сосредоточились на сапере; Брюс чувствовал, что все - кроме, разве что, Синн - молчаливо умоляют Скрипача закрыть крышку страшной коробочки. Он же скорчил рожу, поглядел в пол и сказал: - Я смогу, Адъюнкт. Не в том проблема. Но будут… нежданные гости.
Брюс заметил, как бывший жрец задрожал; внезапно Королевский Меч был пронизан горячим потоком тревоги. Он сделал шаг…
…но Колода была уже в руках Скрипача, а он встал у стола - хотя никто еще не успел занять мест - и три карты упали на полированную поверхность.
Чтение началось.
***
Стоявший в тени около здания Странник зашатался, словно ударенный невидимыми кулаками. Он ощутил во рту вкус крови и яростно зашипел.
В комнатушке маленького дома Серен Педак широко раскрыла глаза, испуганно закричав: Пиношель и Урсто Хобота охватило пламя! Она чуть не упала, но Багг успел подставить руку. Руку, покрытую потом.
- Не шевелитесь, - прошептал старик. - Огонь пожирает только их…
- Только их? Что это значит?
Было очевидно, что древние боги перестали воспринимать окружающий мир - она видела, что они по-прежнему сидят, устремив взоры в никуда, а синее пламя пляшет на телах.
- Их сущность, - тихо произнес Багг. - Их пожирает… сила - пробудившаяся сила. - Он дрожал, он казался готовым потерять сознание; пот тек по лицу, густой словно масло.
Серен Педак отступила, положив руки на вздувшийся живот. Во рту у нее пересохло, сердце тяжело стучало. - Кто напал на них?
- Они встали между вашим сыном и той силой - как и я, аквитор. Мы… мы можем сопротивляться. Мы обязаны…
- Кто это делает?
- Он не злобен, просто велик. Гнилая Бездна, это не простой гадатель по Плиткам!
Она села, объятая ужасом - страх за нерожденного сына опалял душу сильнее жгучего пламени - и глядела, как Пиношель и Урсто Хобот горят и горят, тая словно воск.
***
В забитой людьми комнате на верхнем этаже гостиницы разбушевались мертвые недавно твари, рыча и щелкая челюстями. Черная мохнатая крыса с вспоротым животом вдруг взлетела и приклеилась к потолку, царапая штукатурку; кишки свисали вниз, словно крошечные сосиски в коптильне. Синяя мышь-черепаха откусила хвост игуане; рептилия суматошно сбежала, разбрызгивая сукровицу, и теперь отчаянно билась в ставни, ища выход. Дятел, разбрасывая глянцевые перья, хлопал крыльями, бешено нарезая круги над головами - но присутствующие его не замечали, ибо все бутылки упали со стола, разбрызгивая вино, словно струйки жидкой крови; вырезанные Хрясем кони извивались и били копытами, а резчик смотрел, раскрыв рот и выпучив глаза словно жук. Вскоре одна из неуклюжих лошадей вырвалась из деревянной основы, спрыгнула с коленей сапера - копытца застучали по полу - и ударилась о дверь, став грудой щепок.
Крики, вопли, паника… Эброна рвало фонтаном, Хром, всячески пытаясь избегать брызг, поскользнулся в луже вина и снова разбил левое колено. Он громко выл.
Мертвяк пополз в угол. Он увидел, что Мазан Гилани успела нырнуть под резную кровать, а миг спустя дятел ударился головой об изголовье, превратившись в облако мокрых перьев.
“Умная баба. Ну, если там еще есть местечко - я туда”.
В другой части города свидетели готовы были поклясться именем Странника, самим Пустым Троном и могилами любимых, что два дракона вылетели из развалин таверны, разбрасывая обломки - гибельный дождь кирпича, щепок, пыли и кусков порванных на части тел - по всем улицам в пятидесяти шагах. Даже на следующее утро никакого иного объяснения нельзя было дать разрушению большого здания, из руин которого не удалось извлечь выживших.
***
Комната дрожала. Хеллиан удалось заехать локтем в бородатое лицо, услышав приятный хруст, но тут стена треснула, словно тонкое стекло, и упала в комнату, погребая беспомощно барахтающихся на полу людей. Женщины кричали… ну, точнее, кричала только толстуха, но так громко и часто, что хватало на всех - на всех, что старательно выползали из-под обломков.
Хеллиан отступила на шаг; пол вдруг перекосился, она поняла, что бежит непонятно куда именно, и сочла мудрым найти дверь, где бы та ни была.