Таким образом, район озера Язно, где недавно пришлось нам побывать, оказался освобожденным. Бригада Ахременкова и некоторые отряды, находившиеся в восточной части партизанского края, оказались в советском тылу.
На северном участке железной дороги Новосокольники — Себеж, где действовала наша бригада, было сравнительно спокойно. В тихие осенние дни до нас доносились раскаты дальнобойной артиллерии, и на душе становилось радостно от сознания близкой победы.
Мы вели разведку, бывали в соседних партизанских отрядах, командиры их также приезжали к нам. Однажды проездом остановился у нас комиссар 10-й Калининской бригады Павел Гаврилович Романов. Смелый и находчивый в боях, он пользовался большим авторитетом у партизан. П. Г. Романов подробно рассказал о боевых успехах 10-й бригады. За последнее время она разгромила сильно укрепленный неприятельский гарнизон Сутоки, совершила нападение на вражеские части в деревне Балтино, провела десятки диверсий и отважных вылазок. Ведущий отряд бригады под командованием И. В. Жукова провел шестнадцать открытых боев с оккупантами, спустил под откос двенадцать вражеских эшелонов, уничтожил несколько десятков автомашин, вывел из строя много мостов, железнодорожных путей, телефонных и телеграфных линий.
Впоследствии нам довелось побывать в Красногородском районе, и мы сами убедились в боевых успехах этого отряда. Местные жители называли его своим отрядом, а про Жукова говорили: «Наш командир».
Разгромив несколько волостных центров, отряд Жукова взял под контроль четыре шоссейные дороги. Когда мы прибыли к ним на базу, Жуков и комиссар отряда Волков только что вернулись с шоссе Пригород-Красный — Опочка, где партизаны уничтожили колонну автомашин. Отряд Жукова действовал в том районе до полного освобождения Калининской области от фашистских оккупантов. Совместно с частями Советской Армии партизаны вошли в районный центр и водрузили там красный флаг.
Тепло встретили мы командира 4-й Калининской бригады Федора Тимофеевича Бойдина, слава о боевых делах которой дошла и до нас. Отряд этой бригады под командованием В. Ф. Рыбакова разгромил сильный вражеский гарнизон Заверняйка. Здесь на сторону партизан перешло большое количество власовцев.
Однажды, когда мы стояли в деревне Морозовка, бригадная разведка принесла тревожную весть — крупный карательный отряд немцев двигался в нашу сторону. Назаров срочно вызвал нас с Лопуховским в штаб.
— Ты, Сан Саныч, выдвинешься вперед к лесу, а ты, Ильич, займешь оборону в деревне Ермолова Гора, — познакомил нас с планом операции комбриг.
Лопуховский с отрядом вышел первым, а несколько минут спустя двинулись и мы. Стоял теплый солнечный день. Кругом было спокойно, и ничто не предвещало опасности.
Людям свойственно надеяться на лучшее, и потому каждый из нас был уверен в благополучном исходе дела. Ведь могли же немцы повернуть обратно или пойти в другую сторону. А может, ошиблась разведка? Может, карателей было не так уж много, как показалось нашим разведчикам?.. Вот сейчас навалимся двумя отрядами на фашистов — и капут им. Так думали мы, шагая к намеченному рубежу.
Деревня Ермолова Гора, дотла сожженная гитлеровцами, оправдывала свое название. Не без усилий взобрались мы на высокий косогор. Слева виднелись крестьянские избы. Справа — болото, поросшее хилыми сосенками. Впереди, в полутора километрах от нас, синел сосновый бор. Там должен быть отряд Лопуховского. Оттуда мы и ждали противника.
Рассыпавшись цепью по горе, отряд быстро занял оборону. Рядом со мною, укрывшись за фундаментом сгоревшего дома, залегли Соколов, Поповцев, Богданов и другие.
По договоренности мы должны были выслать связного в отряд Лопуховского.
— Кто пойдет? — спросил я, ища глазами добровольца.
Бойцы, как провинившиеся школьники, плутовато отвели глаза в сторону. Никому не хотелось покидать отряд. К тому же и задание-то было не ахти какое боевое.
— Пойдет Колокольчиков, — объявил я.
Виктор поморщился.
— Сидор можно оставить?
— Оставь.
Колокольчиков сбросил вещевой мешок, вскинул на плечо автомат и стал спускаться вниз.